Рассказы о далекой галактике Опции

[V-Z]

Собственно, оно и есть. Мои рассказы по ЗВ. Разные эпохи, разные персонажи, разные судьбы.

Ветер Орд Мантелла
Орд Мантелл. 3950 BBY
Все кантины похожи друг на друга. Трудно придумать что-то новое; любому известно, что должно присутствовать в таком месте. И лишь очень состоятельные люди могут позволить себе эксперименты, не боясь отпугнуть клиентов.
Так что эта кантина ничем не отличалась от других. Зал с неярким светом, стойка, за которой расположился четырехрукий дроид-бармен, рассыпавшиеся по залу столики; у стены некоторые из них были разделены перегородками.
В одном из таких «отсеков» ссутулился крепкий человек в темно-зеленом комбинезоне. Не особенно примечательное лицо – ни усов с бородой, ни каких-либо шрамов… Даже запомнить сложно.
Стакан уже давно опустел, но человек не спешил к стойке за новой порцией. И лишь смотрел в противоположную стенку; если бы кто-то заглянул ему в лицо, то увидел бы застывающую тоску в глазах.
– Не помешаю?
Человек повернул голову; пришлось ее еще и поднять – подошедший был весьма крупным. Массивный синекожий и угрюмый фиорин в коричневой куртке и с таким же стаканом в руке.
– Только тут есть свободное место, – пояснил фиорин.
– Садитесь, – махнул рукой человек. – Мне сейчас и хатт не помешает…
Разрешение было не особо вежливым, но фиорин спокойно сел напротив, пропустив слова мимо ушей.
Теперь человек, вновь вернувшийся к созерцанию стенки, вынужден был смотреть сквозь соседа. И мысленно удивился – какое похожее у них выражение лица.
Видно, фиорину пришла в голову та же мысль.
– Похоже, нас в жизни приложило одной бедой, – усмехнулся он.
– Война пару лет как закончилась, – вяло пожал плечами человек. – Она полгалактики приложила; таких удрученных, как мы, миллионы наберутся.
– Возможно, – фиорин повторил тот же жест и поднес стакан к губам.
При этом рукав немного сполз, обнажив извилистый шрам.
Человек мгновенно напрягся; тоска из глаз словно испарилась, сменившись холодным, колючим вниманием.
И в то же мгновение очень похоже напрягся фиорин, встретившись взглядом с соседом.
– Соскользнувший удар виброножом, – отчетливо произнес человек. – Был направлен в горло, но ты подставил руку.
Фиорин со стуком опустил стакан на стол. Указал пальцем на правую ключицу собеседника.
– А там должен быть шрам от боевой перчатки. Удар шел в голову, но ты дернулся в сторону.
– Есть, – улыбнулся человек, погладив ключицу. – Заживало долго, хотя и быстрее, чем у остальных…
– Но лицо у тебя тогда было другое, – заметил фиорин. – Лишь взгляд – такой же.
– Я ши’идо, – проронил его сосед. – Капитан Уэллор Хест, к вашим услугам.
– Капитан Гев Хаттар – к вашим, – отрекомендовался фиорин.
Теперь оба даже отдаленно не напоминали обычных посетителей кантины, пришедших лишь за выпивкой. Совершенно одинаковые холодно-оценивающие взгляды; напряженность сменилась расслабленностью – из тех, что продолжаются смертельным ударом.
Они уже встречались ранее, и эта встреча едва не закончилась гибелью обоих. Правда, обе группы тогда не смогли полностью выполнить задание.
Ши’идо из группы «Теш»* – диверсионного и ликвидационного спецназа Республики.
Фиорин из группы «Тень» – диверсионного и ликвидационного спецназа Империи Ревана.
Профессионалы с разных сторон.
– Думаю, здесь беседовать не стоит, – не отводя взгляда от лица собеседника, сообщил Хест. – Выйдем?
– Похоже на то, – кивнул Хаттар. – Подождешь минуту? Хочу стакан отнести к стойке.
– Мой не захватишь?
– Без проблем.
Со стороны это могло показаться обычной беседой приятелей или просто знакомых. Встретились, поговорили, решили куда-то сходить… чего удивительного?
Чтобы понять истинный смысл ситуации, надо было самому быть профессионалом того же уровня.
Хаттар прямо от стойки направился к двери; Хест догнал его у выхода.
– После вас, – вежливо улыбнулся фиорин.
– Благодарю, – в тон ему отозвался ши’идо и, шагнув на улицу, мгновенно развернулся. Хаттар невольно задержался, автоматически приподняв руку к вороту.
Хест усмехнулся. Фиорин, помедлив секунду, усмехнулся в ответ.

– А ты вообще по какому оружию специалист?
Они выбрались на крышу одного из крупных зданий; плоская площадка была совершенно пуста. Погода сегодня была не особенно ветреной, так что можно было спокойно постоять у перил и поговорить.
– Я почему спрашиваю, – развил мысль Хаттар, – стрелял ты тогда очень точно. Но и ножом меня ткнул более чем качественно.
– Предпочитаю огнестрельное, – ответил Хест. – Вибронож – это для близких дистанций; владею им хорошо, но предпочитаю не доводить до такого боя. Ты своей перчаткой мне доказал, что предпочтение правильное.
– Всегда рад помочь, – хмыкнул Хаттар.
Тихий ветер Орд Мантелла касался лиц, слегка трепал волосы человеческого облика ши’идо. Головные щупальца фиорина для него были слишком тяжелы.
Хаттар опустился на шероховатый бетон, прижавшись спиной к перилам. Хест, подумав, тоже сел, скрестив ноги.
– Так скверно, как после той операции, я себя никогда не чувствовал, – вдруг сказал фиорин. – Не из-за раны… подержал руку в кольто, сколько понадобилось, и готово… Но там мы впервые напоролись на таких же профи, как мы сами. А если вспомнить, что кое-кто к нам именно из «Теша» попал, то, может, и на сослуживцев. Только… врагов. Защищающих врага.
– Защищающих Республику, – напомнил Хест. – Которой мы присягу давали, капитан.
– Скажи, капитан, – Хаттар выделил звание голосом, – она того стоит? Республика эта? Ты же по долгу службы должен был многое знать…
– Еще бы, – мрачно согласился Хест. – Как и ты, кстати, – об Империи Ревана.
– Тебе сколько лет? – поинтересовался фиорин.
– Сто тридцать два. А тебе?
– Сто двадцать девять**. Значит, ты и в Мандалорианских Войнах участвовал?
– Я и Войну Ситхов застал… как и ты, наверное.
– Именно… Так вот, ты войны изнутри видел. Скажи сам – Республика себя как вела? Кун приземлился себе на Корусканте, прошелся до зала Сената, вытащил своего ученика и ушел обратно… без потерь, считай. И это на столичной планете! Чего стоит ее оборона, а? А потом… когда кланы Мандалора крошили республиканцев в салат… пока не пришел Реван и его джедаи. Которых упорно не хотели пускать на войну. Думаю, если б он послушался, то джедаев бы от кресел оторвало только взрывами у порога Храма.
– Ты мне историю войны не рассказывай, – заметил Хест. – Знаю я все это. А еще помню, что потом Реван крушил тех, с кем бился плечом к плечу. И что посылал твоих коллег за своими товарищами из Ордена. Знаешь, для меня это тоже не сильно приятно выглядит.
– Мы сейчас на дипломатов похожи, – фыркнул Хаттар. – Которые доказывают всей Галактике, что их враги – исчадие зла…
– Вот именно, – кивнул Хест. – Так что… все равно тут мы друг друга не убедим.
Они вновь замолчали; ши’идо вслушался в ветер Орд Мантелла.
– Почему ты здесь? – вдруг спросил фиорин.
– Что? – в голосе Хеста скользнуло удивление.
– Со мной все понятно. Реван и Малак проиграли, Империи больше нет… А ты? Республика ведь победила. Ты почему сидишь и напиваешься в кантине?
– Есть причины.
– Какие, интересно? – раздраженно бросил Хаттар. – Свои я знаю… как мне было скверно, когда Империю добили… А у тебя что за повод для отчая…
Он осекся; ши’идо полоснул по собеседнику бешеным взглядом.
Но через секунду злость из глаз ушла; Хест отвернулся, глядя куда-то в пространство.
А потом заговорил.

– Ты спрашиваешь, что за повод для отчаяния, капитан? Ты искренне считаешь, что знаешь, что такое отчаяние? Разочарование? Крушение надежд? Позволь тебе добавить еще одну причину разочароваться – ни хатта ты не знаешь.
Представь, что ты на моем месте. Ты поступаешь сперва в республиканскую армию; потом, после нескольких операций, твой капитан рекомендует тебя к переводу. И через некоторое время ты уже беседуешь с человеком с вежливой улыбкой и стальным взглядом; сотрудником РСБ, из отдела спецопераций. И, выслушав его, ты киваешь: «Да, я согласен».
И с этого дня начинается твое обучение на оперативника группы «Теш». Изнурительные тренировки, сравнимые, наверное, только с мандалорианским воспитанием. Из твоего изменчивого тела выжимают все возможное; точно так же, как от твоей соученицы-тви’лекки требуют максимальной ловкости и скорости, а от крупного и мощного человека – высочайшей силы удара. Инструкторы определяют сильные стороны каждого, и строят процесс так, чтобы именно они развивались, одновременно устраняя слабости тела и характера.
Ты не раз встречаешься с тем человеком из РСБ; он оказывается подполковником по фамилии Кэрейм, куратором оперативной работы «Теша».
А потом – задания, отчеты, поддержание формы, задания, отчеты, поддержание формы… Постепенно ты проходишь путь от рядового до капитана. Ты хранишь в тренированной памяти великое множество планет, на которых побывал; там же хранятся лица тех, кого тебе пришлось убить. Но это не особо волнует: стоит ли задумываться об устраненных врагах?
Потом приходит война. Та, с мандалорианами. Ты работаешь на захваченных планетах, устраиваешь диверсии… рана, оставленная на боку клинком солдата Мандалора, заживает две недели. А бластерный ожог – еще дольше.
Ты действуешь, и понимаешь, что один спецназ ничего не решит. Да, можно устраивать саботаж, убивать коллаборационистов и командиров… но все равно Мандалор уверенно теснит Республику.
Потом приходит весть о генерале-джедае, выступившем против врагов. И очень скоро – известия о новых и новых победах. Имя Ревана на слуху у каждого, и сердце постепенно наполняется уверенностью в том, что Республика выстоит. Как и раньше. Как и всегда.
Битву при Малакоре ты пропускаешь; тебе поручают ликвидировать мандалорианского командира, который со своим отрядом удерживает мощную боевую станцию. Ты выполняешь задание, но поединок с целью едва не становится для тебя последним.
И лишь выйдя из госпиталя, ты сталкиваешься со своим знакомым, таким же оперативником «Теш», только в звании майора. Он работал вместе с Реваном, и был при Малакоре.
Ты хочешь расспросить его о победе, окончательно сломившей хребет врагу… но майор при первом упоминании сереет лицом и отмалчивается. И очень неохотно отвечает на вопрос «где теперь Реван?». Да и ответ невнятный – мол, ушел куда-то…
А потом… а потом Реван возвращается. С солдатами. С кораблями. И бьет по Республике. И адмирал Саул Карат, державшийся до последнего, отбивший несколько штурмов мандалорианского флота, теперь разбивает республиканские эскадры и бомбит планеты.
Ты не веришь. Не хочешь верить – но все именно так. Последним доводом становится известие о том, что многие из твоих товарищей теперь на его стороне. И применят все, чему их обучила Республика, – против нее же.
И вот тогда ты действительно принимаешь эту войну близко к сердцу. Ты сражаешься. Ты командуешь группами. Твои друзья и подчиненные не появляются на мостиках кораблей или в рядах десанта, но их война – не менее важна и жестока.
Республика все же добивается своего. Ревана нет. Малак мертв, рассечен мечом на борту своего самого страшного оружия. Ты вновь видишь вокруг мир… пока по Галактике вновь не начинают бродить ситхи.
Автономные подразделения «Теша» мечутся по всему известному пространству, разыскивая врагов и пытаясь перехватить их. Получается плохо. Но заодно ты и твои друзья наводите порядок на многих планетах; доходят слухи, что тем же самым занимается некий джедай, имени которого ты так и не узнаешь.
И вот – все. Флот нового Темного Лорда уничтожен над Тарисом, и ты возвращаешься на Корускант, в штаб.
А тебе просто не отдают приказов. Даже не говорят: «отдыхайте, капитан, пока работы не предвидится». Отделываются какими-то расплывчатыми фразами.
Ты ничего не понимаешь. Пока случайно не наталкиваешься на подполковника Кэрейма, того самого куратора… На нем лица нет. Обычная маска вежливого спокойствия не то что треснула – вообще пропала. Ты изумляешься – в первый раз видишь таким этого выдержанного и хладнокровного человека.
И именно Кэрейм тебе все объясняет. Сбивчиво, местами путано, но в целом очень понятно. Но лучше бы не понимать…
Мирное время. Настало мирное время… и диверсанты с ликвидаторами больше не нужны. Даже наоборот – вредны для нынешнего положения. Короче говоря, группу «Теш» расформировывают.
Кэрейм рассказывает, как пытался отстоять проект, которому он сам посвятил тридцать два года жизни… он-то хорошо нас понимает, поскольку сам начинал оперативником, и уже после ранения перешел на штабную работу.
Но у подполковника не выходит. Сам он еще на службе только потому, что числится в РСБ, а не в «Теше». Вообще, нас всех просто не существует. Официально в нашем демократическом и справедливом государстве нет такого спецназа и никогда не было; каждый из оперативников, инструкторов и кураторов залегендирован. Вот теперь эта легенда и станет для него настоящей жизнью… причем единственной.
И тебе вскоре присылают то самое сообщение об увольнении. Маленькое пособие с невнятным обоснованием «как лицу, принимавшему участие в войне». «Принимавшему участие», банта поодоо!
И ты вспоминаешь, что по легенде ты – просто системотехник. Причем отнюдь не высшего разряда, дабы твоя личность не привлекала внимания. И теперь надо как-то искать работу, где согласятся на столь невысокую квалификацию…
Ты помнишь, что обиженные профессионалы «Теша» могут натворить очень и очень многое в отместку. Но очень быстро осознаешь, что все планы мести так и останутся планами… потому что составная часть нашей подготовки – это верность Республике. Она вошла в наше сознание и наши души… стала одним из краеугольных камней нашего мышления. Мы можем сколько угодно злиться на тех начальников, которые решили поскорее расформировать опасную и инициативную группу… но мы просто не в силах повернуть наше мастерство против государства. И мы не поворачиваем. Мы живем… с трудом привыкая к жизни «обычных» обитателей Галактики.
Даже если найдется та, что полюбит тебя… даже если будут дети… ты все равно не сможешь рассказать о своем прошлом почти ничего. Потому что у тебя на счету три десятка сольных операций… и девятнадцать из них проходят под грифом «Совершенно секретно». Шесть проводились в тех местах, где Республики никогда не было, нет и не будет, согласно разным договорам. А еще о пяти тебе и вспоминать не хочется… такими они были.
Вот поэтому тебе остается только пытаться напиться в кантине, и надеяться, что твое изменчивое тело и подготовка однажды ослабят цепи и позволят тебе по-настоящему захмелеть. И знать, что это маловероятно.
Ну так что такое отчаяние, капитан?

Ши’идо замолчал. Попробовал сомкнуть пальцы на отсутствующей бутылке; вяло усмехнулся нелепому жесту. Пожал плечами.
– Извини, – глухо произнес Хаттар. – Не думал, что это тебя так коснется… хотя должен был сообразить.
– Извинения… почти приняты, – не замедлил с ответом Хест. – Вопрос за вопрос, капитан?
– Какой? – удивленно повернул голову фиорин.
– Почему ты не мстишь? Я ведь вижу – ты в том же состоянии, что и я. Но я верен Республике… а тебя это не сдерживает. И я знаю, что многие из служивших Ревану после окончания войны пытались продолжать бороться. Почему ты этого не делаешь? Выучка «Тени» обеспечивает достаточный профессионализм, чтобы тебя не поймали.
Фиорин ответил не сразу. Слегка ссутулился, опустил глаза, разглядывая серый бетон крыши. Чуть приподнял ладонь, ловя кожей потоки ветра.
А потом заговорил.

– Ты спрашиваешь – почему, капитан? Ты хочешь знать, почему я пришел в кантину за стаканом, а не к торговцу за взрывчаткой и оружием? Что ж, я отвечу. Представь теперь ты себя на моем месте.
Ты – солдат. Хороший, умелый солдат. Больше интересуешься рукопашным боем, чем бластерами, но это понятно… такие предпочтения нередки среди твоих сородичей. Ты обучаешься, оттачиваешь боевое мастерство все лучше и лучше, и в итоге попадаешь в спецназ. Не «Теш», конечно… в это время ты и не знаешь о существовании такой группы. Обычный армейский спецназ.
Потом приходит война – та самая, с кланами Мандалора. И ты с товарищами оказываешься на переднем крае. Бьешься со всей яростью, свойственной твоему народу.
Несколько раз получаешь ранения, иногда – серьезные. Но твой организм успешно с ними справляется.
И постепенно ты все больше начинаешь уважать противников. Они завоевывают – но не зверствуют. Они по-своему справедливы и честны; правда, отнюдь не все согласны жить по законам общества воинов, но это уже иная проблема.
Один раз ты и еще четыре взвода удерживаете наземную станцию в течение трех дней; после чего мандалорианский командующий предлагает вам уйти, признавшись, что впечатлен мужеством. Твой командир соглашается; люди ему дороже станции, не имеющей, в общем-то, великого значения. Потом его за это пытаются судить, и только вмешательство генерала, а потом – сотрудника РСБ, который сам был в нашей группе, отводит угрозу.
Однажды ты, задержавшись в штабе после планирования операции, видишь, как знакомый аналитик за компьютером задумчиво закусывает губу; ты уже знаешь, что для него это признак исключительного волнения.
Ты задаешь прямой вопрос. Замявшись, он объясняет, что провел несколько расчетов, и у него выходит, что Республике не продержаться больше года. Если не появится какой-то новый фактор… может, кланы и не покорят Галактику, но Республика перестанет быть.
Ты никому об этом не говоришь, даже своему отряду. Зачем? Что бы там ни было… тебе остается только продолжать бой. Потому что ничего другого ты не умеешь.
А потом появляется этот «новый фактор». Джедай по имени Реван и другие рыцари.
Ты оказываешься рядом с ними с самых первых операций, и с восхищением следишь за тем, как Реван сражается, отступает, учится на своих ошибках – и не повторяет их.
Вновь появляется надежда, которую ты раньше заменил чувством долга. И символом этой надежды становится Реван.
Ты пропускаешь Малакор, потому что по личному приказу командующего несколько групп спецназа работает в других точках. Кто-то успешно, кто-то – нет…
Ты оказываешься в той части флота, которую Реван уводит за собой, а потом ожидаешь его возвращения. За это время ты очень многое успеваешь обдумать, и прийти к выводу, что Республика в ее нынешнем виде просто не способна противостоять серьезной угрозе. Слишком много ошибок, слишком много взаимных неурядиц. Ты помнишь разрушенные города на Катаре***, и знаешь, почему жители поспешно эвакуировались, а не попросили Республику о помощи. Ведь Катар не входил в состав государства… и Сенат даже и не подумал бы оказать им помощь.
А потом возвращается Реван, и ведет себя так, будто прочитал твои мысли. Впрочем, только ли твои? Ты знаешь, что почти все, собравшиеся здесь, думают точно так же.
Он приходит с новым флотом. И объявляет о намерении перестроить Республику; те, кто еще не согласны, поддаются силе его убеждения. Мрачный Малак за спиной командующего служит дополнительным стимулом… хотя Реван никогда не наказывает за несогласие.
Для нас, обычных солдат, мало разницы между джедаями и ситхами; поэтому все только пожимают плечами, когда Реван и Малак берут себе новые титулы.
А потом Темный Лорд внимательно изучает личные дела спецназа, и ты, вместе с еще парой десятков, оказываешься в числе отобранных. Тебе объясняют, что у всех из этой группы есть чувствительность к Силе. Небольшая; полноценным джедаем или ситхом не стать. Но если правильно развить этот талант, он станет отменной защитой и оружием.
Вас отвозят на Коррибан и препоручают худому лысому человеку в татуировках – настоящему ситху. Его зовут Ютар Винн, и он смотрит на вас очень скептически. Но приказ есть приказ, и обучение начинается.
Из вас успешно делают куда более смертоносных бойцов, чем ты мог себе раньше представить. Вас натаскивают на схватки с обычными солдатами, боевыми дроидами, даже джедаями… последнему уделяется немало времени.
Иногда вас отправляют проверить себя в деле на других планетах. Пару раз ты работаешь вместе с боевым дроидом, созданным лично Реваном; профессионал высокого класса, но с очень своеобразным взглядом на жизнь.
Обучение завершено, и «Тень» начинает работать все более и более активно. Вам удается захватывать даже рыцарей Ордена, и передавать их в руки Ревану; говорят, что он переводит их на сторону Империи. Но это тебя не особо волнует; ты снова воюешь. Только еще более умело.
А потом происходит битва, после которой Реван объявляется погибшим. «Тени» находятся в полном недоумении – что станет с отрядом? Это ведь личный проект командующего… будут ли профессионалы работать дальше? Командиры уверены, что будут; ведь опытные бойцы нужны всегда.
Это оказывается верным. Во главе Империи становится Малак, и поход продолжается. И «Тень» снова в деле… только уже по-другому. Принципом Ревана – «захват и убеждение», принцип Малака – «убеждение уничтожением». И такие же задачи поручаются теперь вам. Взрывы, убийства, организация побоищ… вместо элегантной тактики командующего, рассчитывавшего однократные удары, ломавшие все вражеские планы.
Тебе это очень не нравится. Но ты воюешь. Ты ведь солдат, и иначе не можешь.
А потом… творится что-то странное. Говорят о том, что Реван вернулся и вновь встал на сторону Республики. Говорят, что он сражался с Малаком и убил его. Так или нет… но одно несомненно – Империя проиграла.
Тебя и твоих товарищей преследуют, объявляя военными преступниками. Кому-то удается сбежать, кому-то – нет… Ты оказываешься в числе удачливых.
И вновь ходят слухи о возвращении ситхов. Других, не тех, кто учился у Ревана и Малака… но ты видишь в этом надежду на то, что Республика все же не одержала окончательную победу… Ты собираешь информацию и хочешь снова сражаться на стороне Темного Ордена. Но потом ты встречаешь сослуживца, который действовал вместе с командой одного из новых ситхов… человека, изуродованного шрамами. И он объясняет: «Делать тебе там нечего, Гев. Реван и Малак собирались править… каждый по-своему, но не в том дело. А Сион хочет мстить. Всем и каждому, невзирая на вину. Да и в команде у него такие же одержимые… причем с куда большей одаренностью, чем у нас».
Ты сперва не хочешь верить, но потом проверяешь информацию, и все оказывается правдой. А чуть погодя доносится известие о том, что и эти ситхи проиграли. И не только они… многие из твоих товарищей гибнут вместе с ними. Азкул, хладнокровный профессионал, погибает на Дантуине… говорят, что против него действовал другой боец «Тени»… ты его едва помнишь; только фамилия – Ранд, вроде.
Будь проклята Республика, натравившая нас друг на друга!
Ты продумываешь планы своей войны. Пусть до джедаев или сенаторов добраться сложно… но те, кто рангом пониже, станут законной целью. Ты решаешь начать с той планеты, где находишься в этот момент; местные начальники рьяно усиливают власть Республики на своей территории.
Ты вроде бы случайно прогуливаешься рядом с резиденцией правительства, оценивая оборону и составляя в уме список оружия, а также вспоминая, где его легче всего достать, причем подешевле. Денег-то не так много.
И когда план уже почти сформирован, к тебе вдруг обращаются: «Простите, вы не подскажете, как пройти к проспекту Вальрона?»
Девушка-фиоринка. Совсем молоденькая, и еще невысокая, по крайней мере, по твоим меркам; ты выше ее на полторы головы.
Ты объясняешь дорогу; она счастливо улыбается: «Спасибо, сэр! А то мне каждый день тут теперь ходить надо, а я дорогу еще не выучила…»
И ты вдруг понимаешь, что будет при реализации твоего плана. Ты ведь прекрасно знаешь, какой разброс осколков дает взрывчатка, требуемая для уничтожения всего здания с правительством…и воображение тут же подкидывает тебе картину – эта девочка, иссеченная разлетевшимися камнями. И очень многие другие, просто оказавшиеся рядом.
Ты осознаешь, что не сможешь действовать, зная, что погибнут совершенно непричастные. Те, за которых ты бился с мандалорианами и для лучшей жизни которых пошел за Реваном. Чего тогда ты стоишь?
Профессионал не должен позволять эмоциям мешать работе… но сейчас-то не работа. Это месть. Но если ты позволяешь своей мести бить по тем, кто тут ни при чем… что ты тогда за профи?
А потом ты понимаешь, что другие методы, более точные, не помогут. Да, ты можешь добыть снайперку и отстреливать сановников Республики. Можешь устраивать нападения; вряд ли там в охране лучшие рукопашники, чем ты. Но смысл? На следующий же день на место погибшего назначат другого.
И тогда до тебя доходит, что война кончилась. Потому что с такими настроениями воевать невозможно. Но приходит осознание не только этого. Теперь ты понимаешь, что вообще ничего не сможешь делать. Ты солдат. Спецназовец. Мастер диверсий и убийства. И ты просто не умеешь ничего другого.
Так что тебе остается бродить по кантинам, пока не кончатся запасенные деньги. И тщетно надеяться, что армейские тренировки и коррибанское обучение все же позволят напиться.
Я ответил на твой вопрос, капитан?

Низкий голос фиорина смолк. Массивная фигура немного расслабилась, и Хаттар повернул голову к собеседнику.
Ши’идо задумчиво смотрел перед собой.
– Вот так оно и бывает, – вздохнул он. – Мы вроде как враги… а ухитрились получить похожие судьбы. И нас обоих звездный ветер принес на Орд Мантелл…
Фиорин удивленно поднял бровь – не ожидал такого стиля.
– Это не мое, – правильно понял изумление Хест. – Это мой заместитель стихи сочинял… он погиб еще в войну с Мандалором.
– Поэты на войне всегда гибнут, – рассудил Хаттар. – А мы выживаем… пусть потом и жалеем.
– Не спорю, – кивнул Хест.
Вновь молчание. И только тихий шелест ветра.
– Ты что, так и собираешься пить до конца жизни? – прозвучал низкий голос.
– Знаешь… теперь уже нет. Ситх его знает, почему, но после твоего рассказа мне пить расхотелось. В конце концов… я же профессионал. Провались все к хаттам в болото, неужели я позволю каким-то там обстоятельствам меня поломать?
– Вот это верный подход, – чуть улыбнулся фиорин. – И что будешь делать?
– На холостудию пойду.
– Ку-уда?
– На холостудию. Сам представь – метаморф с моими умениями… это же идеальный для боевиков дублер или даже актер.
– Хм. А ты прав… А как объяснишь умения, «системотехник»?
– Что мне, в первый раз легенду сочинить? Обращусь к Кэрейму, он ее провести должным образом поможет.
– Ха, представил я себе… Кристалл с первым фильмом пришли, будущая звезда.
– Непременно… Кстати, а ты?
– Что я?
– Возвращаю твой вопрос – тоже пить будешь?
– Возвращаю твой ответ – теперь расхотелось. Но тут сложнее… моя физиономия, наверное, во всех базах РСБ красуется. А менять ее, в отличие от некоторых, я не умею.
– И что тогда?
– Пожалуй… продумаю план, соберу тех из наших, кого найду… а потом услышишь о новом боссе в «среде организованного криминалитета», как в новостях выражаются.
– Ничего планы. Если будешь оружием торговать – пришли бластер с первой партии, а?
– Непременно, – скопировал интонацию собеседника фиорин и оба рассмеялись.

Из здания они вышли вместе. Здесь, внизу, ветер был уже еле заметен, но его можно было ощутить. Если, конечно, уметь чувствовать…
– Тебе денег на межпланетный перелет хватит? – осведомился Хаттар.
– Не беспокойся. Кое-что я скопил… да деньги – не главное. Их найти можно, даже без вреда для Республики.
– Еще бы, – усмехнулся фиорин. – Что, расходимся?
– Похоже на то… – пожал плечами ши’идо. – Ну что ж, прощай, друг-и-бывший-враг.
– Прощай, – кивнул Хаттар. – Как там говорят джедаи, про пребывание Силы?
– Без разницы. Я бы просто сказал – удачи, Гев.
– Удачи и тебе, Уэллор…
– А как насчет поделиться удачей?
Улица была пустынной и, видимо, это и привлекло банду. Пестрый состав… но все молодые. Главарь-тви’лекк, видно, старше всех – лет двадцать пять.
– Кредитами, то есть, – осклабился он. – Помогите молодежи, а?
Они себя чувствовали очень уверенно. Конечно, у всех металлические прутья и ножи, а у главаря – самый настоящий бластер! Чего бояться?
Капитаны переглянулись. Совершенно одинаково улыбнулись.
– А вы возьмите, – предложил Хаттар.
Тви’лекк неторопливо наставил на него бластер.
– Сам отдашь, верзила.
– Рука, на палец выше запястья, – проговорил Хест. – Спорим?
– Стоит неудобно, – усомнился Хаттар. – Но попробуй.
Главарь, озадаченный непонятным разговором, даже отреагировать не успел; стремительное движение ши’идо было совершенно незаметным. А заметен стал уже узкий клинок метательного ножа, ушедший в руку тви’лекка.
– Полтора пальца, – недовольно протянул Хест, моментально оказываясь рядом и отшвыривая заоравшего главаря к его подручным. – Старею, наверное… хотя какие мои годы.
Оброненный бластер перекочевал в руки ши’идо, а Хаттар шагнул вперед, поравнявшись с ним. И извлек из-под куртки виброклинок такого устрашающего вида, что молодежь устыдилась своих прутьев с ножами.
– Не, парни, это крутые, – главарь доказал, что по праву руководит бандой. – Мотаем отсюда.
Приказу последовали все; правда, один не успел – фиорин стремительно сцапал его за плечо.
– А у тебя в глазах страха не было, – заметил он. – Интерес только. Почему?
– Так… я же во втором ряду был. Убежать бы успел. А так было любопытно… вы, наверное, в армии служили, да?
– Вот хорошая смена, – хмыкнул Хаттар, разжимая хватку. – Думаю, он моим первым помощником и будет.
– Его спроси, – посоветовал Хест.
– А куда он денется?
Капитаны рассмеялись; пойманный парень, неуверенно помедлив, присоединился к смеху.
А ветер Орд Мантелла стал сильнее. Погода менялась, и потоки воздуха были готовы принести жителям что-нибудь новое. Что? Ветер и сам не знал. Но тем интереснее.

Десять лет спустя
Стук пальцев по клавишам. Мягкий сигнал, извещающий об отправке письма.
«Привет, капитан!
Получил мой фильм? Шестой уже, как видишь… хотя, честно скажу, этот похуже. Все равно со снятым два года назад «Звездным ветром» не сравнится. Впрочем, смею надеяться, что я и тут не ударил лицом в грязь.
Режиссер наш интересуется – а не известны ли мне сюжеты из криминальной жизни? У него замыслы есть на «грандиозный детектив», как он выражается. Я лучше у тебя спрошу – как, не можешь сюжет подбросить?
Заодно предупрежу; на прошлой неделе был банкет в высшем обществе, и я с деятелем из МВД общался. Он распространялся про намеченные облавы. Нацелено, вообще-то, против Обмена и хаттов, но ты лучше тоже поберегись.
Удачи тебе, Гев»
Задумчивое потирание подбородка. Неспешно тянущиеся по экрану строки. Сигнал об отправке письма.
«Привет, капитан.
Наговариваешь ты на себя; «Звездный ветер», конечно, фильм великолепный, кто спорит? Один из лучших о спецназе, на мой взгляд. Но этот лишь немногим хуже. Думаю, основная проблема – это твоя партнерша; немного переигрывает, как мне показалось.
Насчет сюжетов – обнаглел совсем, коллега? Может, мне еще моих парней для съемок выделить, чтоб самих себя играли? А если серьезно, то сейчас не стоит. У меня разные дела намечены, и мне лишнее внимание не нужно; а фильм, на моих операциях основанный, его точно притянет.
Спасибо за предупреждение. Отвечу тем же – есть информация, что Ругга-хатт увлекся холосъемками. Собирается на свои деньги студию основать. Другие хатты хвостами у виска вертят (в переносном смысле, конечно), но я знаю, что Ругга из любой придури умеет извлекать пользу. Так что вы лучше укрепите репутацию, пока эта «Хатт-студия» не развернулась.
Удачи тебе, Уэллор»

Почему-то, у двух капитанов слово «ветер» вызывало четкую ассоциацию с Орд Мантеллом. И хотя ветер дует на всех планетах… но впечатление есть впечатление.
Ветер Орд Мантелла столкнул их в одной кантине. Дал возможность выговориться и понять. И найти путь.
Кто-то скажет – красивые слова. Кто-то заявит – да не бывает так, чтобы два бывших врага стали друзьями. Этих «кого-то» много, и они могут говорить разные вещи.
Но холозвезда Уэрион Хейн и авторитетный в криминальном мире фиорин Шрам все равно оставались при своем мнении.
22.02.2007 – 26.02.2007

* Теш – последняя буква в ауребеше, алфавите вселенной ЗВ.
** Ши’идо и фиорины относятся к долгоживущим расам, срок жизни которых измеряется столетиями. Фиорины, к слову, с возрастом не дряхлеют, а, наоборот, крепнут.
*** Катар (Сathar) – родная планета расы катаров (Джухани, в частности). Не путать с Катарром (Katarr) – родной планетой расы миралука.

Сообщение отредактировал V-Z - 2 Декабрь 2007, 02:27

[Алекс Маклауд]

Ну про "Ветер Орд Мантелла" я уже на ДжиСи высказался.
Теперь по "Случаю на Датомире"
Чудесно, интересно, отлично, прекрасный стиль, великолепно.

[V-Z]

Спасибо.
Сейчас дополню еще рассказами.

Старый холокрон
Клавиша уходит в панель. Поначалу ничего не происходит, но потом раздается мерное жужжание, и над прибором возникает полупрозрачное лицо.
Меня зовут Лорн Эмерик, и я был рыцарем-джедаем.
«Был»… как странно говорить так о том, что было смыслом моей жизни. Что и было – моей жизнью…
Отвлекаюсь. Кому это интересно… и не для того я включил холокрон, чтобы записывать свои сожаления.
Сейчас двадцать тысяч первый год от основания Республики. Я нахожусь на планете, названия которой даже не знаю… Через пару часов я покину ее и оставлю здесь холокрон. Может, его кто-то найдет.
Несколько месяцев назад закончилась война с ситхами. Историки уже придумали ей красивое название – Великая Гиперпространственная Война.
Великая… как бы не так. Все случилось даже не за год – за какую-то пару месяцев. Впрочем, если считать по смертям, то имя «Великая» тут подходит…
Я не воин. Во всяком случае, не более, чем любой другой джедай. Я владею мечом, но меня всегда больше привлекали размышления и работа с Силой.
Но я прилетел на Корускант как раз к началу войны, чтобы повидаться с мастером Кальвом – моим учителем. Мы давно не виделись, а каждый разговор с наставником был для меня настоящим удовольствием. Я никогда более не встречал человека, так глубоко понимавшего чувства и мысли не-людей, – а ведь почти все его ученики не принадлежали к человеческому роду. Как и я…
Мы разговаривали, прогуливаясь по улице; я рассказывал мастеру Кальву о любопытных воздействиях Силы на неразумных животных. Он привел в пример несколько работ, написанных мастерами Ордена… и говорил о приезде мастера Надилла, утверждающего, что Республике грозит опасность…
И вот тогда из неба плеснул огонь. А затем на Корускант обрушились странные, уродливые корабли с краснокожими воинами на борту.
И я ощутил ненависть и ярость, исходящую от них. Подобной я ранее никогда не встречал.
Мы выхватили световые мечи, когда они бросились на нас, и отразили атаку. Мастер Кальв отбрасывал врагов Силой, а я, будучи более подвижным, сражался мечом. Как жаль, что соединяющий рукоять с энергоблоком провод не слишком длинный…
– Это ситхи! – закричал мастер Кальв, отбросив очередного. – Те, о ком говорил мастер Надилл!
Я лишь кивнул: мне требовалось сосредоточиться на битве.
Но потом я вонзил клинок в ближайшего противника – и умирая, он сжал пальцы на рукояти моего меча. Я подергал ее, пытаясь высвободить… и потратил на это драгоценные секунды.
А один из воинов их использовал, пробежав мимо меня и вогнав острие копья в энергоблок меча мастера Кальва.
Взрыв расщепил оружие; но он же разорвал бедро моему учителю и бросил его на землю. А встать он уже не успел; сразу четыре клинка вошли в его тело.
Наверное, я закричал. Не помню. Я знаю лишь, что отчаянным рывком сумел вырвать мой меч из мертвых пальцев и ударить… пропуская Силу через оружие.
Меч не выдержал такой нагрузки и перегорел – но на мгновение лезвие многократно удлинилось, синим пламенем распоров тела убийц мастера Кальва.
Может быть, меня это и спасло – моя ненависть выплеснулась в этом ударе и покинула меня. Я не поддался жажде мести и убийства. И выжил лишь чудом – благодаря тому, что подоспели на помощь другие джедаи.
Мастер Недилл рассказал мне о предупреждениях Джори Дарагон, и о начавшемся вторжении. И, конечно, о врагах.
«Ситхи». Странное, шипящее слово. Злое слово.
После атаки на Корускант даже самые консервативные мастера решили, что следует воевать. И я был согласен с ними – ведь перед моими глазами все еще стояла картина смерти мастера Кальва.
Через некоторое время я познакомился с императрицей Тетой и Джори Дарагон. Первая была сильной и яркой; взгляд второй был потухшим. К тому времени ее брат уже погиб, почти у нее на глазах, и Джори словно потеряла все чувства. На нее больно было смотреть.
Я не выдержал. Предложил ей помощь целителей Ордена. Джори подняла на меня тусклые глаза и без всякой интонации ответила:
– Благодарю вас, рыцарь. Со мной все в порядке.
Она не была похожа на героиню, какой ее считали. Уже не была.
А императрица меня впечатлила – энергичная, стремительная, уверенная в себе. Женщина-воин, причем соверешенно непохожая на женщин-джедаев. Ее люди верили в нее, и командиром она…
запись прерывается треском, изображение идет полосами. Примерно с минуту из холокрона доносится лишь неразборчивый шелест, потом все восстанавливается
…адоу сумел сбежать, вместе с небольшой командой воинов. Он взорвал двойную звезду, утопив в огне посланные за ним корабли, и о судьбе Темного Лорда мне более ничего не известно.
Зато мне слишком хорошо известно о судьбе других.
Через месяц после исчезновения Садоу я сидел в каюте на главном корабле Циннагара и смотрел на свой меч.
Темно-зеленоватая металлическая рукоять, сантиметров двадцать длиной. Скобы на ней. Прочный силовой шнур, отходящий от торца к энергоблоку, пристегнутому к бедру.
Оружие джедая – оружие миротворца, как говорил мастер Кальв.
Оружие убийцы. Отныне и навсегда.
Война не была такой короткой, как может показаться. После бегства Садоу многие его воины продолжали сражаться, укрепившись на захваченных планетах. И войска Циннагара вместе с джедаями боролись с ними.
Я помню, как мы столкнулись в космосе с крейсером ситхов. Его канониры стреляли метко – но наша броня выдержала попадания. Однако огневой мощи нашего корабля недоставало для уничтожения, и мы взяли крейсер на абордаж.
Я помню, как мы бежали по коридорам, и воины ситхов падали под ударами наших мечей. Я, Лорн Эмерик, никогда не считавший себя воином, – сражался и убивал, разя без промаха и без пощады.
Мне встретился ситх в богато украшенных доспехах, с длинным металлическим мечом. Взмах моего клинка не разрезал металл, и я понял, что предо мной один из младших Лордов, умеющих укреплять свое оружие Силой.
Конечно, вокруг его меча не клубились молнии Темной стороны, как это было с оружием Садоу – но он был очень опасным противником. И в его глазах сверкала ярость, которой не было у меня.
Не было. Но она пришла.
Я видел, как ситхи убивали невинных людей и уничтожали города. Я видел, я помнил – и я ненавидел этого Лорда. Я ненавидел взмахи его меча, его бешеные глаза и яростную улыбку…
Но я был джедаем. Я плохо умел ненавидеть. А его этому учили – и его ненависть оказалась сильнее. Я был сбит с ног, ранен, и враг занес меч над моей головой.
Я не воин. Я мыслитель – и это помогло мне перебороть ненависть и обрести спокойствие и чистоту разума. И в этом состоянии я полоснул мечом по ногам Лорда, а потом встретил падающее тело восходящим ударом.
А когда я встал – то увидел, как о стену ударяется тело другого Лорда, а Феррех Каннир, рыцарь-анцат, склоняется над ним и развертывает свои лицевые щупальца, готовясь выпить побежденного противника – как это делают анцати.
– Стой, Феррех! – крикнул я. Рана не давала мне идти быстро, но я двинулся к нему, огибая тела.
Каннир сверкнул глазами в мою сторону.
– Не мешай, Лорн! Я выпью его нектар, как положено, – это сильный воин, и его вкус…
– Ты джедай, Феррех! Ты не должен так убивать! Ты джедай!
На мгновение мне показалось, что анцат бросится на меня… но затем жестокое пламя в его глазах погасло. Одним ударом он отсек голову умирающему Лорду и пошел прочь, сгорбившись.
Мы джедаи. Нас учат контролировать себя. Нельзя отрицать чувства, никакие из них… но нельзя давать им власть над собой.
Но что творит с нами война?
Феррех ведь всегда гордился своим самоконтролем, и тем, что с момента поступления в Орден никого не выпил. Что же произошло с ним… и что происходило со мной? Что пробуждало ненависть и ярость в душе Лорна Эмерика, никогда не умевшего долго злиться?
Я не знаю. Я не знаю этого до сих пор.

Через пару недель после захвата крейсера мы пришли к планете, где ситхи захватили и удерживали город. Он был хорошо укреплен, и было бы непросто взять его штурмом.
Мы собрались в кают-компании флагмана императрицы – она, мастер-цереанин Рин-Ке-Арви, Каннир, рыцарь с Корусканта Гайвир Хальт и я.
– Мы можем провести переговоры, – предложил мастер Рин-Ке-Арви. – Все же их командиры – разумные существа, и они поймут, что у нас превосходящие силы.
– Вы уверены, что это поможет? – задумчиво спросила Тета.
– Конечно, – усмехнулся я. – В любом случае – что еще нам остается? Не бомбить же город…
Остальные джедаи улыбнулись – им тоже показалось совершенно невероятным такое развитие событий. Только императрица лишь сузила глаза, размышляя над какой-то мыслью…
А утром меня пробудили боль и страх, нахлынувшие в Силе… и лишь потом я понял, что корабль содрогается как в битве.
Я выбежал из каюты и добрался до смотровой площадки.
Мастер Рин-Ке-Арви был там. Он стоял, вцепившись тонкими пальцами в поручень; светлая кожа цереанина стала почти белой. И я застыл рядом с ним, глядя, как внизу тонет в пламени город, по которому бьют бомбы и ракеты.
Выпущенные с этого корабля. Согласно той абсурдной идее, что высказал я. Я, Лорн Эмерик, рыцарь-джедай.
Мои ноги подломились; только поручень не дал мне упасть. Мой народ редко плачет – но я вздрагивал всем телом каждый раз, как Сила доносила до меня гибель очередных людей там, внизу…
Чуть позже я присутствовал при том, как мастер Рин-Ке-Арви кричал императрице:
– Зачем? Зачем вы поступили так? – голос цереанина сорвался и он закашлялся.
– Зато мы не потеряли ни одного солдата, – спокойно ответила Тета. – А враги уничтожены.
– Но ведь погибли не только они! В городе были просто граждане…
– Жертвы войны, – пожала плечами императрица. – Под правлением ситхов они бы все равно погибли.
– Жестокость… – только и смог ответить мастер Рин-Ке-Арви.
Тета метнула на него холодный взгляд.
– Политику и командиру приходится быть жестоким, мастер-джедай. Я не объединила бы свои миры в одну империю, если бы не умела принимать решения.
Я не винил императрицу тогда, и не буду винить ее сейчас. Образ мышления военачальника отличен от того, как мыслят джедаи. Нам легче выйти против врага и скрестить с ним клинки; им легче уничтожить его, не обращая внимания на других.
Нет, я не могу обвинять в чем-то Тету… только не я.
А еще через полторы недели мы вновь столкнулись с кораблем ситхов – и на сей раз взяли пленных. Это было очень большой удачей; обычно воины Империи не сдавались.
Их поместили в камеры; по возвращении на Циннагар пленных ждал суд. Императрицы и Ордена.
А я сидел в каюте и смотрел на свой меч.
Оружие джедая. Оружие защитника.
Оружие убийцы.
Я не мог успокоиться, и прибег к обычному способу – размышлениям. Закрыл глаза и погрузился в Силу вокруг себя… позволил ей унести себя вдаль…
В первый раз в жизни я получил видение будущего – обрывочное… но эти обрывки были пугающе ясными.
Я видел, как пленных судят и предают казни. Видел, как полученные архивы ситхов переправляют в Орден, и самые мудрые Мастера принимаются за их изучение. Видел, как растет недоверие к тем, кто занимается этой работой… и как кто-то применяет знания Темной стороны, чтобы помочь… и получает в ответ ненависть.
Я видел ненависть, захлестнувшую Галактику. Ненависть джедаев к тем, кто соприкоснулся с Темной стороной… ненависть Темных ко всем джедаям… ненависть всех, неспособных владеть Силой – к способным…
Будущее ужаснуло меня – в нем была только ненависть.
И мы сейчас своими руками воплощали в жизнь этот путь.
Кто стал бы слушать меня, обычного рыцаря, не самого сильного и не самого мудрого? Кого бы я смог убедить? Разве что мастера Кальва – но он погиб…
Но если Орден не может остановить ненависть, если рыцарь-джедай не способен изменить будущее… то пусть это сделает не-джедай.
Когда я перестал быть джедаем? Когда шел по коридорам корабля, принимая одно решение за другим? Когда усыпил охрану у камер? Когда обрушил клинок на двери, выпуская пленных ситхов?
Или когда смотрел в глаза их командира и слышал его вопрос, заданный с сильным акцентом:
– Почему ты д’елаешшь это, джед’ай?
– Вас казнят, – откровенно ответил я. – А с меня хватит крови. Война… война есть война. Но это убийство.
– Мы уб’ивали, – пристально посмотрел на меня ситх.
– Мы тоже.
– Ты д’урак, джед’ай, – помолчав, сказал он. – Но и я буду дур’аком, ессли упущщу возможноссть.
Я провел их к одному из малых кораблей, стоявших в ангаре флагмана; попадавшиеся навстречу солдаты падали, усыпленные моей Силой. Ситхи хотели атаковать, но мне удалось убедить их обойтись без жертв. И прикрыть нас в Силе – так что мои братья по Ордену ничего не почувствовали. Кроме одного.
В самом ангаре я встретился с Феррехом Канниром.
Анцат стоял как раз между нами и кораблем; рука его покоилась на рукояти светового меча.
– Что ты делаешь, Лорн?
– Я собираюсь увезти их отсюда, Феррех. Прошу, не мешай мне.
– Ты увозишь их от суда!
– Ты сомневаешься в его исходе?
Я знал, что в бою мне с Феррехом не справиться. Но анцат не спешил нападать; он лишь тяжело вздохнул и отвел взгляд.
– Я буду молчать, Лорн. Но если меня спросят прямо, я расскажу все.
– Спасибо, – только и мог ответить я.

Мне удалось – никто не заподозрит джедая в спасении ситхов. Я высадил их на планете, где остался один из легких кораблей Империи; с ним они могли вернуться до…
запись вновь прерывается треском, помехи лишают возможности слышать и видеть. Через несколько минут восстанавливается
…ытые трофеи – холокроны, записи, артефакты – сейчас хранились в одном месте. Лишь один холокрон, созданный Нагой Садоу, унес Одан-Урр. Надеюсь, что он уничтожил его…
Стражники, охранявшие склад, отказались впустить меня; троих я сумел усыпить, но на оставшихся двоих моих умений не хватило. И я снял с пояса меч.
Может, тогда я окончательно лишился права на звание джедая – обратив клинок против своих? Может быть…
Я погрузил все трофеи на свой корабль и погнал его прочь – через системы, сектора… на какой-то безлюдной планете я выгрузил собранное и уничтожил его.
Пока в огне корабельных орудий плавились трофеи, я смотрел в другую сторону. Не могу видеть, как горит знание… чье бы оно ни было.
И в тот самый момент, когда последний холокрон треснул и рассыпался, меня вновь посетило видение будущего.
Иное. Совсем иное.
Я видел могучего рыцаря, в гневе сразившего своего учителя – и возвысившегося до звания Лорда Ситхов. Видел злую надменную улыбку – и два синих лезвия, разрубающие деревянный посох. Видел сцепившихся в смертельной схватке братьев…
Видел самое страшное – мастеров, стоящих с мечами над телами учеников, которых они заподозрили в переходе на Темную сторону…
Видел высокую фигуру в плаще и маске, стоящую над поверженным бритоголовым гигантом… видел мертвеца, пьющего жизнь, человека, создавшего себя из боли и женщину, сделавшую предательство основой существования…
Видел вновь отстроенную Империю, яростную войну с Орденом – и выжигающую сознание волну, сквозь которую проступает только две фигуры.
И в дальнейшем… только две… пока худощавая черная мантия не сминается в захвате столь же черной перчатки…
Галактика ушла с пути Ненависти. Но я, Лорн Эмерик, собственными руками толкнул ее на путь Страха. Джедаев перед ситхами. Адептов Тьмы перед Орденом. Простых людей – перед всеми одаренными.
Может быть, я переоцениваю свою роль… но ведь известно, что причина у великого может быть малой…
И в самом конце этого пути – надежда. Надежда есть всегда… ведь страх легче перебороть, чем ненависть.
Но что если я вновь сделаю что-то, изменяющее путь? Что если…
Нет. Я принял решение.
Мои сородичи живут долго; я могу своими глазами увидеть все, пришедшее ко мне из Силы. Но я не хочу жить в такое время.
Было бы трусостью покончить с собой; я не могу сбежать в смерть от своего пути. Но зато я способен лететь дальше и дальше, пока корабль не выйдет из строя полностью… а если в этот момент я буду поблизости от планеты, я проведу на ней оставшуюся жизнь.
Я не джедай. Я не ситх. У меня осталось только имя, меч и Сила. Все остальное я обменял на право своего пути.
Зачем я оставляю здесь холокрон? Даже не знаю. Может, просто потому, что хочу – пусть кто-то знает о том, что был такой рыцарь Лорн Эмерик, который совершал ошибки и пытался их исправить.
Могу сказать только одно…
изображение застывает; раздается треск, картинка пропадает, но тут же проявляется снова
Я сделал все, что мог. Пусть другие сделают больше.
треск, искры – и картинка исчезает. Еще мгновение – и старый холокрон перегорает, выходя из строя. Навсегда
13.10.2006 – 14.10.2006

Сообщение отредактировал V-Z - 2 Июль 2007, 15:09

[V-Z]

Следующие два рассказа - написаны в цикл Dark Night и Darth Fury "Время ренегатов". К слову, очень рекомендую к прочтению; найти можно здесь. Тексты авторами одобрены.

Аналитик
Дверь кабака распахнулась, выпуская наружу двух молодых людей; оба уже изрядно набрались, но соображение еще не потеряли. Они чуть ли не выбежали, вспахав ногами снег, но вскоре перешли на шаг.
– А теперь куда? – один едва не вписался в стену дома, но вовремя избежал столкновения.
Второй задумался над нелегким вопросом.
– Девчонок позовем, – наконец внес он ценное предложение. – Только вот кого?
– Какая разница? – возмутился первый. – Мы Лорды? Ну да, хоть только сегодня инци… иницита… инициатир… тьфу, назначили! Значит, всех можем!
– Можем, – согласно кивнул его приятель. – Пошли, а?
– Пошли… только…
– Парни, уйдите с дороги, – послышался бесстрастный низкий голос.
Молодые Лорды резко развернулись к говорившему; сфокусировав на нем взгляд, второй резко дернул приятеля в сторону, отступил сам, и сообщил: «Да, конечно»…
Подошедший сухо кивнул, с равнодушным неодобрением оглядел пьяных и пошел дальше. Сквозь снег он двигался столь уверенно, как если бы шел по расчищенной дороге.
– Это еще кто? – поинтересовался первый.
Второй помотал головой. Почему-то он начал стремительно трезветь, лишь повстречавшись взглядом с этим человеком.
– Ты что, не знаешь? А, ты ж только три дня здесь… Лорд Клайд. Аналитик Клайд.

Ситхи частенько давали прозвища друг другу, нередко – весьма неприглядные. Кто-то свое прозвище носил с гордостью, кто-то, заслышав его, хватался за меч.
Лорду Клайду все это было безразлично.
Сперва его чуть было не прозвали Ледышкой; но сие с легкой руки одной молодой Леди уже приклеилось непосредственно к лорду Гриффису. «Отморозком» же его не назвал бы никто – уж слишком не подходило такое определение. А помимо всего, связанного с холодом, фантазии хватило лишь на слово «Аналитик».
И было непонятно – прозвище это, или обозначение работы. Потому что аналитиком Клайд и был; потому-то его и редко видели в городке. Большую часть времени он проводил в штабе или у себя дома – работая над планами будущих операций… да и вообще почти над всем, где требовался анализ и четкое заключение.
Высокий, темноволосый и сероглазый, с правильными, строгими чертами лица. Всегда – в темном костюме и черном плаще; в зависимости от погоды – перчатки. Другая пара, из металла, висела на поясе слева; видимо, ими Клайд пользовался только в бою. Совершенное спокойствие в голосе и поведении.
Вот таким и был Аналитик Клайд.
Единственный Лорд, которому можно было сказать в лицо все, что угодно. Даже выматерить – и не опасаться молнии или невидимых пальцев на горле.
Впрочем, никто все равно этим не злоупотреблял; если Клайд и реагировал хоть как-то, то нежелание включать меч компенсировал словами – и пара кратких ответных реплик приводила к тому, что кретином выглядел зачинщик. И хохот окружающих был хуже молнии под ребра.
В тех же случаях, если кто-то совсем уж откровенно нарывался на поединок, Клайд доставал меч, скрещивал клинки с нахалом – и тот очень быстро оказывался на полу. Но не убивал. Никогда. Как он сам говорил – «убивать своих нерационально».
«Рационально» и «нерационально» вообще были любимыми словами Аналитика. На втором месте после них стояли «эффективно» и «неэффективно».
Многим было очень интересно – ученик Клайда будет вести себя так же? Или не станет перенимать манеры учителя?
Впрочем, узнать это было сложно. Потому что ученика у Аналитика не было никогда. Просто не брал – и все. Мог разве что дать совет, проходя мимо.
Любовницы у него тоже не было, не говоря уже о жене. Наверняка, были женщины, проводившие ночь с Клайдом – но впечатлениями никто не делился. Аскетичность и сдержанность – этими словами частенько описывали Аналитика.
Как-то раз кто-то из молодых именно по этим причинам обозвал его джедаем. Клайд, державший в руке чашку с кафом, неторопливо допил, поставил чашку на стол и сжал горло собеседника Силой. Подождал, пока тот дойдет до грани потери сознания и убрал захват. После чего посоветовал:
– Используй мозг не только для контроля над телом.
Инцидент был исчерпан.
Вообще, услышать от Клайда что-то откровенно ругательное было почти невозможно. В лагере до сих пор помнили случай: один из Лордов, отправленный на задание, положил там половину группы, с большим трудом добился от силы трети требуемого и вернулся, будучи уверенным, что все сделал как надо.
Клайд в то время случился в штаб-квартире и присутствовал при докладе. Он молча оценил и план операции, и его выполнение, с полминуты анализировал, после чего негромко констатировал:
– Лорд Инутил, вы дол…б.
Опешили все, даже невозмутимый Гриффис поднял бровь – ни до этого случая, ни после никто не слышал от Клайда матерных выражений. А пока присутствующие пребывали в удивлении, Аналитик пояснил:
– Я не ругаюсь. Я подбираю наиболее подходящее определение для ваших талантов.
Сказал – как отрезал.
Инутила оставили на этом свете только из-за его боевых качеств – фехтовальщиком он действительно был отменным; только вот командование группой ему больше не поручали. Но нецензурное прозвище к нему намертво прилипло. Лорд неоднократно обещал вынуть из Клайда кишки, но перейти от слов к практике не пытался.
Вот таким и был Аналитик Клайд. Человек, о котором кто-то из командования сказал: «Умный, опасный, невозмутимый. И … знает, о чем он думает!»

Сквозь открывшуюся дверь в помещение ворвался ледяной ветер, осыпав снегом тех, кто сидел рядом со входом; комментарии были, мягко говоря, несдержанные. Тем не менее, на одежде переступившего порог Аналитика не было ни снежинки; только сапоги из черных стали белыми.
За своей одеждой он следил. И умело ограждал себя Силой от погодных условий.
– А, Лорд Клайд, вы вовремя, – от стола, над которым светилась голографическая карта некоей местности, повернулся массивный забрак. – Что скажете?
Аналитик подошел к столу. Внимательно изучил карту, потом уверенно взял лежавшую рядом деку – верно определив, что весь текст плана именно на ней. Вчитался, изредка поглядывая на голограмму.
– Высаживаться лучше километрах в шести к северу, – наконец озвучил Клайд свои размышления. – На Халькете до сих пор стоит старое оборудование, там для радаров совсем мертвая зона. В случае, если они все же удосужились сменить системы, там джунгли все равно скроют приземление.
Забрак взял у него деку, молча внес изменения. Мнению Клайда в таких делах доверяли.
– Отходить рациональнее всего тремя группами, разделив взятое. Каждой – полная треть и краткое содержание остальных. Даже если две погибнут, информацию мы получим. Скольких вы намерены послать, Лорд Тамейр?
– Девять, – сообщил забрак. – Как раз на три группы. Кстати, Лорд Клайд, вы сами не желаете принять участие?
– Нет, – покачал головой Аналитик.
– Боитесь, что ли? – донесся насмешливый голос откуда-то из угла, где собрались молодые. – Недаром никогда на миссии не летаете…
Клайд развернулся, отыскал взглядом говорившую – тонкую черненькую девушку лет двадцати, с большими темными глазами, в подогнанной по фигуре черной броне.
– А. Леди Лайнира, – констатировал Клайд. – Специальность – бой, характер взрывчатый, обучение проходила у Лорда Саймина. Мать – Леди Халькана, отец неизвестен.
При последних словах Лайниру аж передернуло… но смолчала. Потому что после краткой биографической справки Клайда любые слова восприняли бы как просто месть за высказанную правду.
Отца Лайниры действительно никто не знал, хотя кандидатур хватало. Леди Халькана не отличалась столь высокой любвеобильностью, как некоторые из ее сверстниц, но бурным нравом была известна достаточно широко. Во всяком случае, за тот год, что Халькана с дочерью провели на этой планете, с таковым познакомились очень многие.
По какой-то причине Халькана терпеть не могла Клайда, и никогда не упускала случая сказать ему какую-то пакость. Аналитик относился к этому, как и ко всем остальным оскорблениям – равнодушно. Халькану это бесило еще больше.
Лайнира свой титул получила совсем недавно, несмотря на юный возраст – они с учителем были в той самой миссии Лорда Инутила, которая получила краткое определение от Клайда. Ученица сумела вернуться, а вот Саймин остался там… и после смерти учителя Лайнира получила новое звание. Впрочем, она его вполне заслуживала – Лорд Саймин учить умел, и сделал из девушки настоящего бойца, закалил характер и научил извлекать пользу из доставшегося от матери темперамента. Кое-кто поговаривал, что он же и является отцом Лайниры – поскольку наставника дочери Халькана тоже вниманием не обходила.
Тамейр инцидент счел завершенным; больше никто не пытался выступить, а разбираться с излишне наглой молодежью – не его дело. Хамят Аналитику – пусть он и улаживает дела.
Клайд больше не обращал внимания на юную Леди. Вновь повернулся к карте, давая краткие указания и пояснения.
Лайнира не двинулась с места. Но закусила губу, глядя в спину Аналитику.
– И не думай, – шепнул кто-то из сидящих рядом. – Он тебя одной рукой по земле размажет.
– Нападать не буду, – процедила Лайнира. – Дура я, что ли? Но спрошу…

– Лорд Клайд!
Покинувший здание и ступивший на дорогу Лорд оглянулся.
– Да, Леди Лайнира?
Девушка подошла поближе, глядя прямо в глаза Аналитику.
Черное пламя одного взгляда – и серо-стальное спокойствие другого.
– Почему вы не летаете в боевые миссии?
– А зачем?
– То есть как – зачем? – несколько растерялась Лайнира. – Каждое задание – это удар джедаям…
– Джедаи мне совершенно безразличны, – пожал плечами Клайд. – Они там, я здесь. Пока что они мне не мешают.
– Но они – враги! Они хотят нас уничтожить, всегда хотели!
– Мы – тоже. Мне до этого нет дела.
– А если джедаи придут сюда? Если джедай нападет на вас, Лорд Клайд?
– Я мастер меча. Если джедай на меня нападет, то он – дурак. И я его убью.
– А если он вас убьет? – это она уже почти выкрикнула.
– Значит, дурак – я, раз недооценил противника, – нисколько не меняя интонации, ответил Клайд. – В любом случае, одним дураком в Галактике станет меньше.
Он обошел опешившую девушку и отправился дальше, не оглянувшись.
– Правильно мама говорит – «Лорд-дроид», – пробормотала себе под нос Лайнира.

Восьмеро собрались в порту – Лорды, старшие и младшие. Боевая группа.
Лайнира, прислонившись к трапу и скрестив руки на груди, скользила взглядом по спутникам.
Вот, пожалуйста – Лорд Инутил. Высокий, светловолосый, с хищным острым лицом. Боец отменный, но и скотина же! Себя отовсюду вытащит, других положит. Жаль, что учитель его тогда не прибил… а Лорд Клайд его правильно прозвал…
Лорд Тамейр получше будет. Он хоть за своими присматривает. И учитель о нем хорошо отзывался; правда, советовал особо на глаза не попадаться – репутацию бабника забрак заработал упорным трудом.
Из остальных Лайнира почти никого не знала. Исключение – Сейлен, тот самый, что ей недавно на ухо шептал. Улыбчивый кареглазый парень, боец неплохой, хоть и хуже, чем она сама.
Последние четверо – разных возрастов. Две женщины, лет тридцати и сорока; тви’лекк и деваронец. Как уже сказано, незнакомые. Да мало ли в Империи Лордов?
А вот кто девятый? Опаздывает… хотя нет, это они раньше собрались. А так время еще есть… вот и шаги за спиной.
Лайнира оглянулась и остолбенела.
К ним приближался Лорд Клайд.
Сейчас он выглядел немного по-другому – костюм и плащ сменились серо-зеленой поцарапанной броней, на плече висела тяжелая сумка. На поясе – по-прежнему перчатки и рукоять меча.
– Какого джедая ты тут делаешь? – вежливо приветствовал его Инутил.
– Халькетского, – спокойно сообщил Клайд. – Лорд Тамейр, меня присоединили к вашему отряду. Лорд Хетим сломал ногу и вряд ли сумеет принять участие.
– Бывает, – кивнул забрак. – Что ж, рад вашему присутствию, Лорд Клайд.
Аналитик молча кивнул.
– Вы ведь уже бывали на Халькете, не так ли?
– Я достаточно хорошо знаю эту планету, – заверил Клайд.
– Ты бы хоть броню почистил, – подал голос Инутил. – А то не на Лорда похож, а на какого-то солдата-бездарного.
– Верд оре’шейа бескар’гам, – бросил через плечо Клайд. Инутил не понял ни слова, и лишь метнул на Аналитика злой взгляд.
Впрочем, остальные тоже не поняли. Лайнира вспомнила, как мать характеризовала Клайда: «Он пусть и спокойный, но пускать пыль в глаза любит. Да у него все поведение – один сплошной выпендреж!»
Сейчас девушка этому верила.

Уже в космосе Лайнира объявилась на пороге каюты Клайда. Увидела она то, что и ожидала увидеть – Лорд пребывал за терминалом, в который раз изучая мельчайшие детали плана операции.
– Что вы сказали Инутилу? – вместо приветствия поинтересовалась она.
– Здравствуйте, Леди Лайнира, – отозвался Клайд, даже не думая повернуться к вошедшей. – Видимо, бесцеремонность вы унаследовали от Леди Хальканы.
– И чтоб я этого стыдилась! – мгновенно вспыхнула Лайнира. Почему-то ей очень хотелось взбесить Клайда… вместо этого получалось обратное. Даже сейчас – он не делал замечание, а просто констатировал факт. – Так что вы ему сказали?
– «Воин – нечто большее, чем его доспех», – перевел Клайд. – Поговорка с Мандалора.
– С Мандалора? – искренне удивилась Лайнира. – А вы что, там бывали?
– Нет. Но я изучаю культуру мандалориан и их язык. Это интересно. И полезно.
Лайнира повернулась и, не прощаясь, покинула каюту. Вроде бы все верно… пришла, задала вопрос, получила ответ. Только впечатление такое, будто над ней издеваются.
Или это особенность Аналитика – у всех вызывать такое ощущение? Недаром же Халькана его материт при каждом удобном случае.
Лайнира сердито фыркнула и отправилась к себе.
У самых дверей она столкнулась с Сейленом – их каюты были рядом.
– От тебя злостью на километр несет, – удивился Лорд. – Что стряслось?
– Урод! Морда ледяная!
– Это ты про Аналитика, что ли? – мгновенно понял Сейлен. – Дай догадаюсь – ответил тебе безупречно вежливо, но ты себя так чувствуешь, будто носом во что-то ткнули?
– Да, … его! Стоп, а ты откуда знаешь?
– Присутствовал… – вздохнул Сейлен. – Помню, мы возвращение с задания отмечали… человек пять младших и двое командиров. А Клайд как раз мимо проходил… ну кто-то возьми и пригласи его на пьянку с девочками. Он, как обычно, спокойно отказался. Тогда Кавара… ну помнишь, тви’лекк зеленый такой? В общем, он и ляпнул: «Когда-то же надо начинать!»
Клайд уже уходил, но тут остановился, повернулся, смерил Кавару взглядом, и опять-таки спокойно ответил: «Алкоголь я пробовал. Не понравилось. Любовные отношения, при всем удовольствии, что от них испытываешь, хороши в меру. Иначе снижается уровень мастерства и появляются огрехи в работе».
Вот так… вроде бы просто объяснил, почему с нами не пойдет. Но мы себя так почувствовали… будто мы полные кретины, тратим жизнь на пьянки, вместо того, чтобы чем-то полезным заниматься. Будто и не вернулись только что из боя. Умеет он так фразой приложить… одно слово – Аналитик. Вот потому его и не любят.
Лайнира согласно кивнула.
– Да кто такого… сам в бой не идет, а на воинов, как на придурков смотрит. Что он о боевых миссиях вообще знает?
– Ты думай сначала, а не говори, – посоветовал Сейлен. – Мы тогда задание выполнили, все живы остались… потому что плану следовали. А план как раз Аналитик и делал…
– Зато драться наверняка не умеет, – сверкнула глазами Лайнира. – Потому и в бой лезть не пробует.
Сейлен ухмыльнулся, и девушка подумала, что он сейчас опять скажет гадость… то есть про Клайда что-то хорошее.
Не ошиблась.
– Лорд Тамейр как-то сказал… ну, он вообще Лорду Листану говорил, а я рядом случился. Так вот, он заявил: «Клайд – один из самых опасных бойцов, что я встречал. Может, не из самых умелых, но точно – из самых опасных».
– … опасность, … планы, … Аналитика! – высказалась по этому поводу Лайнира. – Ну его к джедаям в штаны!
И шагнула к себе в каюту. На пороге, оглянувшись, заявила:
– А что касается постели – так чушь он мелет! Хочешь, докажу?

Халькет был планетой, полностью покрытой лесом; причем не каким-нибудь, а тропическим, жарким и полным жизни. Но природные условия Халькета ситхов не особо волновали – их куда больше интересовала республиканская научная станция, на которой разрабатывали нечто, весьма интересующее Орден.
Сама миссия Лайнире почти что не запомнилась – была не такой уж сложной. Достичь станции. Уничтожить охрану. Перекачать информацию на кристаллы. Доставить их в штаб.
Пустяковая задача для девяти одаренных – и именно потому, что для них все было легко, и отправили Лордов, а не простых солдат.
Все было просто…
Было.
Нет, приземление прошло успешно – места для трех флаеров* хватило. Охрану быстро вырезали. И информацию перенесли… а потом все полетело под откос. Потому что на просеке, ведущей к станции, вдруг взревели двигатели, и вблизи обнаружились четыре крупных вездехода с солдатами.
Да и ладно бы только с солдатами – но видимое даже отсюда сияние световых мечей ясно показывало, что пожаловали джедаи. Видимо, они и помогли прикрыть приближение солдат…
– Человек двести, – прикинул Тамейр, опознавший модели вездеходов. – Если они забиты полностью… отходим. С таким количеством, плюс еще с джедаями – не справиться.
Спорить никто не стал – собственно, именно для этого Лорд озвучил цифры.
Вездеходы, при всей их вместимости, скоростью не отличались. Поэтому ситхи успели достичь флаеров, разбиваясь на три группы..
…которые тут же перемешались.
Потому что сверху рявкнули орудия пикирующего истребителя, и лучи взрыли землю рядом с флаерами.
Сейлен первым успел вскочить в кабину и открыть огонь из пушек флаера; истребитель изящным маневром ушел в сторону, и тем самым дал время на взлет.
Лайнира влетела в кабину первого попавшегося флаера, глянула на оказавшихся рядом и чуть не выматерилась в голос – компанию ей составили именно те двое, кого ей меньше всего хотелось видеть.
Инутил и Клайд.
Первый, впрочем, был еще менее рад соседству; но покидать флаер и бежать к другому было бы верхом идиотизма.
Аналитик, как всегда, оставался спокойным; его пальцы бегали по клавишам пульта. Отблески огоньков с пульта скользили по задумчиво-сосредоточенному лицу.
Флаер оторвался от земли; где-то позади замелькали вспышки орудий.
– Об истребителе можно не беспокоиться, – заметил Клайд, увеличивая скорость. – Лорд Тамейр – отличный пилот, и сможет с ним совладать. Но в воздухе могут оказаться и другие…
Он включил комлинк, сказал пару кодовых слов и вновь отключил связь.
– Погоди, ты куда сворачиваешь? – изумился Инутил, следя за изменением курса. – Корабль же в другой стороне!
Клайд не удосужился ответить, перейдя на максимальную скорость. Отвлекать его сейчас от управления было бы, мягко говоря, неразумно.
Запищал зуммер, сообщая о том, что флаер поймали в прицел.
– Истребитель, – констатировал Клайд. – Леди Лайнира, вы ближе всего к орудийному пульту. Сбейте его.
Из-за тесноты в кабине пульты были разделены – пилотский, штурманский и огневой. Техники пока, как не бились, не могли подыскать возможность для совмещения.
Лайнира бросила пальцы на клавиши орудийного пульта; на маленьком экране она видела, как прицельная рамка совмещается с силуэтом истребителя…
Флаер тряхнуло. Очень сильно.
В последний момент Лайнира все же успела выстрелить – и орудие не подвело. Крыло истребителя взорвалось осколками; машина противника стремительно ушла куда-то вниз.
Впрочем, и их собственный транспорт уже не летел, а снижался – и посадка не превращалась в неконтролируемое падение только благодаря тому, что двигатель еще работал.
Движок отказал метров за десять от земли; в результате пассажиров ощутимо тряхнуло, но обошлось без последствий.
Наружу они выбрались как можно скорее – кто его знает, может сейчас взорвется. Оценить повреждения изнутри было довольно сложно.
Нет, вроде все спокойно.
Лайнира огляделась вокруг. Что и называется – попали. Сплошные зеленые джунгли, со всех сторон – звуки какие-то, метрах в ста рядом – небольшая речка, точнее – широкий ручей.
– До места резервной встречи около двадцати километров, – сообщил Клайд, сверившись с декой и убрав ее в сумку. – Надо идти.
– Ты хоть сейчас можешь объяснить, какого джедая ты не полетел к кораблю? – процедил Инутил. Лайнира прямо-таки ощущала злость, переполнявшую Лорда.
Аналитик взглянул на него с некоторым удивлением.
– Все просто. В воздухе были истребители. Они наблюдали за нами. По нашему движению можно вычислить курс и понять, что на этой линии – корабль. Истребители быстрее флаеров, и вполне могли бы нас опередить. Тогда мы не смогли бы выбраться с планеты. Я отправил сообщение на корабль, и он будет ждать в резервной точке. Теперь остается дойти.
– Двадцать километров по джунглям?
– Иного выхода нет. Да, кстати, нам придется не использовать Силу. Это демаскирует.
Сейчас Клайд стоял спиной к Инутилу, перекладывая какие-то вещи внутри своей сумки, поставив ее на низкую ветку.
– Так, – процедил тот. – Значит, ты хочешь, чтобы мы, как какие-то бездарные, ползали по лесу, боясь даже применить Силу?
– Не путайте страх с осторожностью, Лорд Инутил, – Клайд закончил с перекладыванием и закрывал сумку.
Глаза Инутила сузились, рука его потянулась к рукояти меча на поясе.
Клайд по-прежнему стоял к нему спиной, и Лорд не видел, чем сейчас заняты его руки.
А Лайнира – видела. И немало удивилась тому, что Аналитик натягивает металлические перчатки.
Секунда молчания.
И алый луч вспорол воздух.
А еще мгновением спустя – оказался остановлен. Рукой. Сжат в тускло блестящей перчатке.
На лице Инутила сменились изумление, недоверие, шок… а потом Клайд спокойно поднес к его голове рукоять своего меча и нажал на кнопку активации.
Красный клинок легко прошел сквозь череп; перчатка на клинке разжалась, Лорд Инутил покачнулся и упал на траву.
– А… – только и смогла выдавить Лайнира.
– Мандалорианское железо, – Клайд снял перчатки и вернул их на пояс. – Световым мечом пробивается лишь при соблюдении следующих условий: очень большой энергии удара и применении Силы. Также большой. Еще лучше – если Силу применит не один человек. Но стандартным фехтовальным ударом – не разрубается. Редкость. Очень полезная.
Он наклонился и занялся очень странным делом – стал стаскивать с Инутила сапоги.
– Зачем?
Не отвечая, Аналитик закончил работу, снял свою обувь, надел сапоги Инутила, прошел до ручья, наступил в него. Затем одним громадным прыжком вернулся на прежнее место – ударившись подошвами о флаер. Подтянул к себе Силой свои сапоги, вновь переобулся. Мановением руки поднял тело Инутила повыше, укрепил его меж ветвей и скрыл листвой.
Лайнира, наблюдавшая за этими манипуляциями, наконец начала понимать. Любой, кто явится на место аварии и будет искать, увидит следы на земле, и сделает однозначный вывод – человек пошел к ручью, ступил в него, чтобы не оставлять следов, и двинулся куда-то по воде.
– Но ведь мы же не пойдем так? – Леди вопросительно кивнула на ручей.
– Нет. Но те, кто ищут, решат – группа разделилась. И тоже разделятся. Но у нас есть фора, и ее надо использовать. Дайте мне меч, Леди Лайнира.
Девушка поколебалась, но все же протянула Клайду оружие. Тот убрал обе рукояти – свою и Лайниры – в сумку, вместо них извлек два бластера и два небольших виброклинка. Передав одну такую пару Леди, тщательно закрыл сумку.
– А зачем убирать мечи? – немного удивилась девушка. – С Силой понятно… джедаи могут почуять. Хотя вы тут с ней поработали…
– Здесь – можно, – Аналитик вскинул сумку на плечо и направился в джунгли. – Использовать телекинез при аварии – вполне естественно для адепта Силы. Если флаер найдут и это почувствуют, то так и решат. Мечи надо убрать, потому что нас обоих очень хорошо учили ими работать. Любую угрозу мы будем рефлекторно отражать с их помощью. А следы от светового меча очень специфичны; следопыт легко найдет нас по обожженным лианам, или еще чему-нибудь, что мы разрубим. След от виброклинка ничего не показывает – такими пользуются все, в том числе и республиканцы. Тут по джунглям много кто ходит…
Следующий десяток минут прошел в молчании; Лайнира старалась не отстать от Клайда, серо-зеленая броня которого попросту сливалась с лесом.
«Он что, именно поэтому ее надел? – удивилась девушка про себя. – Но ведь предполагалось, что мы просто разберемся со станцией, заберем информацию и уйдем…»
– Я проанализировал план, и решил, что такой вариант вполне возможен, – не оборачиваясь, сообщил Клайд. – Поэтому и сменил одежду.
Вновь молчание.
– Вскоре нам придется остановиться, – произнес Аналитик где-то через час, когда Лайнира уже закипала от безмолвия. – Уже вечер; ночью по этому лесу ходить опасно.
– Что же вы не предусмотрели этого заранее? – не удержалась Лайнира.
– Атаку истребителя сложно предусмотреть, – спокойно ответил Клайд. – В этом отношении мой план был несовершенен.
На очень кстати подвернувшейся полянке Аналитик развел костер; разумеется, все, для этого нужное, было у него в сумке. У деревьев он установил какие-то миниатюрные приборы; как Клайд пояснил, они инфразвуковыми колебаниями отпугивали животных.
– Вы как будто раньше бывали на Халькете, – удивилась Лайнира.
– Так и есть, – Клайд сел у костра, извлек из сумки деку и принялся неторопливо набирать текст – видимо, отчет о том, что сейчас происходило. – Здесь учитель устроил мне своеобразный экзамен. Он высадил меня в одной точке, сам приземлился в другой. И я должен был дойти до него – то есть пройти шестьдесят километров по здешним джунглям, имея при себе лишь обычную одежду и вибронож. К счастью, пользоваться Силой не запрещалось – тогда здесь еще не было станции Республики.
– И… как прошел экзамен?
– Удачно. В процессе я несколько раз мечтал убить учителя. Тем самым ножом, который у меня был. Но на последнем километре я проанализировал все происшедшее, оценил то, что мне дало это путешествие, и вместо удара ножом поклонился ему.
Лайнира представила себе этот кросс и попыталась вообразить свои действия на этом месте. Не смогла – методы обучения Лорда Саймина в корне отличались от подобных испытаний.
Но слова об убийстве заставили ее задать иной, не менее интересный вопрос.
– Вы ведь никогда не убиваете ситхов? Даже если откровенные сволочи?
– Да.
– Но вы убили Лорда Инутила. Без колебаний.
– Пока он говорил, я проанализировал ситуацию. Смерть Инутила была наиболее рациональным решением.
– Почему?
– Он был отличным бойцом, но не умел ходить по джунглям, и тормозил бы продвижение. Кроме того, он всерьез намеревался убить меня. В случае удачи могло быть два варианта. Первый – он развлекается с вами и убивает, как нежелательного свидетеля. Вы, при всех своих талантах, в бою Инутилу не соперница.
Лайнира неохотно кивнула. Это, увы, было правдой.
– После чего он старается добраться до резервного места встречи. Но поскольку в джунглях он себя вести не умеет, то, скорее всего, в этом лесу и остается.
Второй вариант – вы его убиваете, и либо погибаете в джунглях, либо добираетесь к месту встречи. В любом случае Орден теряет или трех, или двух Лордов. Я выбрал вариант, при котором гибнет только один.
– То есть, веская причина – это потери для Ордена? – изумилась Лайнира. – А желание убить вас – роли не играло?
– Бояться смерти не имеет смысла. Поэтому я не принимал эту часть как важную.
– Что значит «не имеет смысла», Лорд Клайд? – выражение действительно было туманным.
Аналитик убрал деку обратно в сумку.
– Я достаточно глубоко изучал вопросы посмертия, и пришел к выводу, что при любой смерти меня ждут лишь две возможности. Если я достаточно силен, я вернусь призраком, и буду свободен от многих ограничений человеческого тела. Правда, и от некоторых преимуществ… но призрака это волновать не будет. Если же моей силы недостаточно – я развеюсь. И тогда мне точно не о чем волноваться.
У Лайниры мороз по коже прошел. Как-то не привыкла она к подобной легкости рассуждений о смерти.
«А впрочем, чему я удивляюсь… это же Аналитик. Как мама говорила – Лорд-дроид».
– Мнение Леди Хальканы мне известно, – Клайд застегнул сумку и поставил ее рядом. – Но электронного во мне нет ничего. И я не читаю ваши мысли; я просто представляю, какую именно реакцию могут вызвать мои слова.
– А если нет электроники – то почему вы как сугроб? – вспыхнула Лайнира. Мысль о том, что кто-то с легкостью предсказывает ее реакции, звучала как оскорбление. – Голос без эмоций, не пьете, женщин не…
– Я аналитик, – сообщил Клайд. Как всегда – спокойно. – Когда я выбрал такую работу, то пришел к выводу: чрезмерная эмоциональность и алкоголь будут мне мешать. Поэтому я стараюсь не допускать ни того, ни другого. Что же касается женщин – я просто не навязываюсь им. В случае предложения я не отказываюсь; другое дело, что любительниц рассказывать о своей личной жизни всему Ордену я не привлекаю. И не хотел бы.
– Но уж точно знаете, кто с кем спит?
– Если это нужно для анализа.
– Тогда… может, и моего отца знаете? – голос Лайниры звучал вызывающе, но ответа она ожидала с какой-то смесью страха и надежды. С Клайда сталось бы преспокойно назвать имя.
Аналитик помедлил всего секунду.
– Я могу назвать вам десятерых мужчин, с которыми проводила ночи Леди Халькана за девять месяцев до вашего рождения. Впрочем, думаю, этот список вам известен.
– Известен, – Лайнира сердито отвернулась, глядя на огонь. А она-то надеялась…
– Не стоит смотреть на пламя. Оно ослепляет, и можно не успеть среагировать на угрозу; мои приборы не обладают абсолютной эффективностью.
– Лорд Клайд, вы можете говорить немного живее? – Лайнира продолжала смотреть в пламя. – «Абсолютная эффективность», «проводила ночи»… зачем вам эти книжные обороты?
– Очень просто, – пожал плечами Аналитик. – Мне нравится так говорить.
«Нравится? – удивилась в мыслях Лайнира. – Этой ледяной глыбе что-то может нравиться?»
– Да, может, – похоже, Клайд вновь «представил реакцию». – Мне нравится моя работа. Мне нравится определенная музыка. Есть много вещей, которые мне нравятся; к сожалению, мои вкусы не все разделяют.
– Сражаться вам, видимо, не нравится, – заметила Лайнира.
– Верно, – кивнул Клайд.
– Но ведь сейчас война! Как, интересно, вы участвуете, если не хотите сражаться?
Аналитик пожал плечами, прикрыл глаза.
– Есть один мастер-джедай по имени Раминак. Он занимается примерно тем же, что и я – анализирует ситуации, составляет планы. Мы никогда не встречались, но я уже узнаю стиль им составленных операций. Думаю, и он мой стиль знает… Если Раминак умрет, то Империи в этом секторе будет значительно легче. И мне хотелось бы стать причиной его смерти. Но если мы сойдемся на мечах, то я сочту это своим проигрышем, вне зависимости от исхода боя.
– Почему?
– Примитив. Решить противостояние аналитиков схваткой на клинках – примитивно. Предпочитаю иной вариант: планета, где находится Раминак, оказывается под ударом; флот Республики или отсутствует, или не способен оказать сопротивления; десант солдат и одаренных высаживается на поверхность; крейсер Империи одним выстрелом разносит корабль Раминака. И все это – по плану, составленному мною. Вот в таком случае я буду уверен в своей победе.
– А не слишком ли на многое вы рассчитываете?
– Невозможного не существует.
Странный это был разговор – в ночном лесу, у костра. Странный еще и и тем, что Клайд отвечал на вопросы раньше, чем их задавали.
«Неужели мое поведение так легко предсказать? И вообще… Инутила он обозвал очень кратко и точно. Наверное, кому угодно такую характеристику дать сможет…»
– Лорд Клайд, что вы можете сказать обо мне?
Лайнира и сама не знала, зачем задала этот вопрос. Может быть, потому что усвоила – характеристики Аналитика всегда отражают именно то, что есть на самом деле.
Клайд открыл глаза и внимательно взглянул на девушку.
– Я могу дать ответ вежливый или честный. Что вы предпочтете?
– Честный.
– Хорошо. У вас взрывной, импульсивный, некоторым образом истеричный характер. Вы способны концентрироваться только на том, что вас занимает; вы постоянно сначала делаете, а потом думаете. Психологически вы – одиночка, и не способны руководить действиями группы, хоть и можете работать в составе таковой. Вы уверены в своих боевых навыках (и имеете на это основания), и потому дерзите всем подряд на грани хамства. Особенно тем, кто, как вы знаете, не собирается ударить в ответ. Мне, например.
Скажи все это кто-нибудь другой – и прозвучало бы крайне оскорбительно; за такие слова Лайнира даже не вызвала бы на поединок – кинулась бы сразу. Но голос Клайда звучал совершенно спокойно: он просто выдавал информацию, без тени неприязни. И это одновременно мешало разозлиться… и было куда больнее.
Потому что было правдой.
– Ваш случай – стандартная для нынешнего времени проблема, – продолжал Клайд. – Ученик остается без учителя; боевая подготовка соответствует уровню Лорда, но психологическая – недостаточна. Учителя могут погибать по-разному: по случайности, в бою, из-за болезни, иногда – от рук учеников. Впрочем, последний случай здесь неприменим. Но в первых трех практически всегда смерть наставника очень сильно бьет по ученику – поскольку исчезает тот, кому доверяешь больше, чем своим родителям. В результате в душе остается пустота, которую кто-то заливает алкоголем, кто-то – словами, а кто-то – кровью.
Неожиданно поэтичный оборот заставил Лайниру вздрогнуть. А ведь так оно и было… именно пустота – когда погиб Лорд Саймин, и она вдруг резко поняла, что теперь ей придется абсолютно все делать самой. И отвечать за себя.
– Титул Лорда – это не просто звание, вроде офицерского, – голос Клайда звучал все так же отстраненно. – Чтобы по-настоящему заслуживать этого титула, необходимо иметь определенное состояние психики, до которого многие из молодых просто еще не дошли. Поэтому такая разница между старшими Лордами и младшими. Впрочем, я вряд ли смогу это объяснить. Когда вернемся на базу, я назову вам пару человек, которые способны дать куда более верные определения.
Аналитик замолк – он ответил на вопрос и не счел нужным продолжать.
Лайнира, прислонившись к стволу, смотрела прямо перед собой – над костром, в ночное небо (все же замечание Клайда насчет ослепляющего пламени она приняла к сведению).
«А ведь и правда… старшие Лорды и мы – как световой меч и вибронож. И ведь старшие еще и меж собой различаются… ну вот хотя бы на нашей базе! Непрошибаемый Гриффис, которого за дело прозвали Ледышкой. Учитель, у которого каждое слово – отдельный урок для меня… был. Тот старый Лорд, который из каждого ученика мог воспитать мастера… и так и делал (как же его звали? Что-то на «С»)… И Клайд с его анализом».
– Этим мы и отличаемся от джедаев, – неожиданно заметил Аналитик. – Каждый из нас не похож на другого.
Лайнира не стала отвечать – все равно бы на любой ее взрыв (а именно наорать на собеседника ей сейчас и хотелось), Клайд бы отреагировал совершенно равнодушно и бесстрастно. И что толку тогда?
«На кой … я вообще спросила? Все было понятно до этого… Гриффис – мороженая рыба и лидер, Инутил – скотина, Клайд – дроид, а я – полноправная Леди. А теперь что?»
Больше за этот вечер они не произнесли ни слова.

На следующий день они вновь пробирались сквозь джунгли. Лайнира прикинула, сколько времени у них займет весь путь, и решила, что ждать два дня корабль не будет – не в таких условиях, когда их ищут джедаи.
Тем не менее, Клайд уверенно шел вперед; так что девушка предпочла просто следовать за Аналитиком. Вдруг он и это предусмотрел?
Через некоторое время Лорд сменил направление; еще минут через десять за деревьями послышался шум реки.
«Наконец-то выйдем из этого джедаева леса!»
Джунгли внезапно кончились – теперь перед ними был небольшой участок равнины, текущая через него река, скальная стена…
И флаер. Камуфляжной расцветки, с эмблемой на борту – стилизованная восьмиконечная звезда в пунктирном круге меж двух изогнутых крыльев.
Символ Светлого Ордена.
Лес оказался «джедаевым» в самом что ни на есть буквальном смысле.
Клайд замер как вкопанный; Лайнира остановилась рядом с ним.
Джедаев тоже было двое – они стояли у реки, и один изучал джунгли в бинокль. Второй положил руку на пояс, видимо, на рукоять меча.
– Сейчас они нас не чувствуют, – тихо пояснил Клайд. – В джунглях на каждом шагу что-то живое, и естественный фон Силы скрывает нас.
– Но ждать, пока они улетят, не стоит, – закончила Лайнира и медленно потянулась к сумке Аналитика. Тот невозмутимо передвинул ее прочь.
– Лорд Клайд, нужно достать мечи, – выдохнула девушка. – Если мы атакуем прямо сейчас, то внезапность…
Клайд покачал головой. И поднял руку, указывая на скалу.
Проследившая за его движением Лайнира пожала плечами – ну, два крупных камня, и что с того?
А через секунду стало понятно – что.
Аналитик сузил глаза, и оба камня резко сорвались с места.
Джедай с биноклем успел лишь развернуться; булыжник ударил его в голову, и одаренный сорвался в реку. Второй вскинул руку навстречу, задерживая камень в воздухе.
Клайд шагнул на открытое пространство с бластером в руке; первый выстрел прошил левый бок, второй – висок.
– Два всплеска Силы вместо жаркой схватки, – подвел итог Аналитик, убирая бластер в кобуру и направляясь к флаеру.
Лайнира несколько секунд стояла на месте, переводя взгляд с мертвых джедаев на фигуру Лорда. Все действительно произошло очень быстро…
Она невольно вспомнила свой первый бой – «тренировку» на захваченном республиканском корабле; припомнила, как метался клинок в ее руках, а за спиной улыбался Лорд Саймин…
– У меня ведь получилось, так?
– Так. Молодец, Лайни! Более изящного сай ча** я давно не видел. Стой, там еще трое! А ну-ка, давай «Алый Вихрь»…
Девушка стремительно проносится меж удивленными солдатами… и это удивление – последнее, что они испытывают в жизни. Красный луч рассекает наполам одного, вспарывает грудь второму и сносит голову третьему.
Легко танцует алый меч в руках; да и сама Лайнира чувствует себя как в танце – опасном боевом танце, рискованном и оттого стократ более привлекательном.
Лорд Саймин не вступает в битву сам, наблюдая со стороны. Зато его улыбка сейчас дороже мантии Темного Лорда – ведь она справляется! И учитель видит, что она не может его подвести! Что она – настоящий воин!
Лайнира тряхнула головой, отгоняя воспоминания и побрела к флаеру. И, увидев, как Клайд спокойно включает двигатель, даже не глядя в сторону поверженных врагов, не выдержала:
– Неужели вам никогда не хотелось насладиться боем?
– А чем тут наслаждаться? – во взгляде Лорда мелькнуло что-то похожее на удивление. – Фехтование – весьма полезный навык, но войны поединками не выигрывают. Собственно, я думаю, что если когда-нибудь ситхи захотят уничтожить своих врагов одним-единственным могучим ударом, то это станет последним днем для Ордена. Во всяком случае, для такого, каким мы его знаем.
– Сейчас вы скажете, что разум куда сильнее, – проворчала Лайнира, забираясь в кабину.
– Вы это сказали сами, так что повторяться не буду. Мысль правильная – если джедаев и Республику повергнет ситх, то он это сделает без помощи Силы. Как без помощи таковой мы прошли сквозь джунгли.
Загудел двигатель; флаер оторвался от земли.
Глядя в окно, Лайнира вспомнила фразу, которую однажды обронил учитель: «Быть Лордом – не значит просто владеть Силой на каком-то уровне. Это еще и уметь ей пользоваться должным образом… и обходиться без нее».
– Лорд Клайд, вы знали моего учителя?
– Да, – лаконично ответил Аналитик.
– И… что бы вы сказали про него?
– Он был настоящим Лордом.

Флаер позволил значительно сократить путь – получилось, что вместо двух дней они брели по джунглям от силы с десяток часов. Так что корабль был на месте.
Впрочем, километра за два до места встречи Клайд выбрал полянку и приземлил там машину. Лайнира сперва удивилась… а потом представила себе реакцию канониров корабля на подлетающий флаер с эмблемой Ордена Джедаев.
И не стала ничего уточнять.
Судя по сдержанно-одобрительному взгляду Аналитика, вывод был правильным.
Из остальных живы оказались все; на Халькете остался только Инутил. Впрочем, никто на борту по этому поводу не сожалел.
Весь перелет до базы Лайнира проводила либо в постели (благо Сейлен нисколько не пострадал во время боя), либо у терминала. Она пыталась проделать то же самое, что и Клайд – смотреть на план операции… и, отбросив то, что она уже знала результаты, предсказать все неожиданности.
Получалось плохо. Но надежды Лайнира не теряла.

Сперва раздался негромкий звонок. Видимо, визитера это не устроило, и в дверь заколотили.
Клайд сохранил результаты работы, свернул все окна на экране терминала и пошел открывать.
На пороге обнаружилась высокая черноволосая женщина в темном плаще, почти что сменившем цвет от налипшего снега. Несмотря на то, что она уже приближалась к рубежу пятидесятилетия, любой мог назвать ее красивой, нисколько не кривя душой.
– Спасибо тебе за Лайни, скотина рациональная! – вместо приветствия выпалила Леди Халькана.
Аналитик шагнул в сторону, пропуская женщину в дом. Та, оказавшись внутри, развернулась, прислонившись к стене, и сверкнула глазами в сторону хозяина.
– Она действительно хорошо держалась, или ты ее из каждого болота вытаскивал?
– Для новичка в джунглях – весьма прилично, – пожал плечами Клайд. – Саймин был отменным учителем, и сделал из Лайниры хорошего бойца. Ей еще не хватает опыта, но это поправимо.
– Если помнишь, я когда-то просила тебя ее учить. Не жалеешь теперь?
– Нет. Из меня довольно скверный учитель… как и пилот. Иначе бы меня в этот раз не сбили. И уж точно я не смог бы обучить девочку с таким взрывным характером, как у Лайниры.
– Помню, – зло бросила Халькана. – Ты мое предложение, как обычно, всесторонне обдумал, сделал какие-то свои рациональные выводы и отказался.
– Да.
– Дроид ты, а не человек, Клайд!
– Во мне нет никакой электроники или механики. Тебе это известно очень хорошо.
– …, … и …, знаешь же, что я не об этом! Что с тобой сделать нужно, чтобы ты вел себя не как дроид? Ты сам это знаешь?
– Знаю. Но рассказывать о таком – глупость.
– Значит, никогда не расскажешь. Помню, сколько раз ты твердил, что если что и ненавидишь, так это глупость… если ты вообще что-то способен ненавидеть по-настоящему!
– Халькана, пока что ты говоришь вещи, мне известные. Более того – которые я же тебе и рассказал.
– Я. Зашла. Поблагодарить. За. Лайни, – отчеканила Халькана и рывком распахнула дверь, аккуратно прикрытую хозяином дома. – За то, что ты ее вывел, хотя для тебя – это всего лишь маленький эпизод из жизни, ничего важного. За то, что ты ее не бросил, дабы не тормозила продвижение. С твоей стороны это было бы весьма… рационально!
Выплюнув последнее слово как ругательство, Леди шагнула за порог и хлопнула дверью.
– Для меня было куда более рационально помочь собственной дочери.
Этого Аналитик Клайд так и не сказал вслух.
27.05.2006 – 01.06.2006

* Я постарался подобрать наиболее верное название для летающей и вооруженной машины, приспособленной лишь для атмосферных полетов. Это определенно не истребитель, и не шаттл (тем более, что последний в ЗВшной вселенной почти намертво увязан с имперскими корабликами). «Кар» – тоже не подходит, поскольку так обычно называют открытую гражданскую машину. А до звания «корабль» еще не дотягивает. Поэтому – флаер.
** Сай ча (sai cha) – в фехтовании световым мечом обезглавливающий удар.

[V-Z]

Следующие два рассказа - написаны в цикл Dark Night и Darth Fury "Время ренегатов". К слову, очень рекомендую к прочтению; найти можно здесь. Тексты авторами одобрены.

Аналитик
Дверь кабака распахнулась, выпуская наружу двух молодых людей; оба уже изрядно набрались, но соображение еще не потеряли. Они чуть ли не выбежали, вспахав ногами снег, но вскоре перешли на шаг.
– А теперь куда? – один едва не вписался в стену дома, но вовремя избежал столкновения.
Второй задумался над нелегким вопросом.
– Девчонок позовем, – наконец внес он ценное предложение. – Только вот кого?
– Какая разница? – возмутился первый. – Мы Лорды? Ну да, хоть только сегодня инци… иницита… инициатир… тьфу, назначили! Значит, всех можем!
– Можем, – согласно кивнул его приятель. – Пошли, а?
– Пошли… только…
– Парни, уйдите с дороги, – послышался бесстрастный низкий голос.
Молодые Лорды резко развернулись к говорившему; сфокусировав на нем взгляд, второй резко дернул приятеля в сторону, отступил сам, и сообщил: «Да, конечно»…
Подошедший сухо кивнул, с равнодушным неодобрением оглядел пьяных и пошел дальше. Сквозь снег он двигался столь уверенно, как если бы шел по расчищенной дороге.
– Это еще кто? – поинтересовался первый.
Второй помотал головой. Почему-то он начал стремительно трезветь, лишь повстречавшись взглядом с этим человеком.
– Ты что, не знаешь? А, ты ж только три дня здесь… Лорд Клайд. Аналитик Клайд.

Ситхи частенько давали прозвища друг другу, нередко – весьма неприглядные. Кто-то свое прозвище носил с гордостью, кто-то, заслышав его, хватался за меч.
Лорду Клайду все это было безразлично.
Сперва его чуть было не прозвали Ледышкой; но сие с легкой руки одной молодой Леди уже приклеилось непосредственно к лорду Гриффису. «Отморозком» же его не назвал бы никто – уж слишком не подходило такое определение. А помимо всего, связанного с холодом, фантазии хватило лишь на слово «Аналитик».
И было непонятно – прозвище это, или обозначение работы. Потому что аналитиком Клайд и был; потому-то его и редко видели в городке. Большую часть времени он проводил в штабе или у себя дома – работая над планами будущих операций… да и вообще почти над всем, где требовался анализ и четкое заключение.
Высокий, темноволосый и сероглазый, с правильными, строгими чертами лица. Всегда – в темном костюме и черном плаще; в зависимости от погоды – перчатки. Другая пара, из металла, висела на поясе слева; видимо, ими Клайд пользовался только в бою. Совершенное спокойствие в голосе и поведении.
Вот таким и был Аналитик Клайд.
Единственный Лорд, которому можно было сказать в лицо все, что угодно. Даже выматерить – и не опасаться молнии или невидимых пальцев на горле.
Впрочем, никто все равно этим не злоупотреблял; если Клайд и реагировал хоть как-то, то нежелание включать меч компенсировал словами – и пара кратких ответных реплик приводила к тому, что кретином выглядел зачинщик. И хохот окружающих был хуже молнии под ребра.
В тех же случаях, если кто-то совсем уж откровенно нарывался на поединок, Клайд доставал меч, скрещивал клинки с нахалом – и тот очень быстро оказывался на полу. Но не убивал. Никогда. Как он сам говорил – «убивать своих нерационально».
«Рационально» и «нерационально» вообще были любимыми словами Аналитика. На втором месте после них стояли «эффективно» и «неэффективно».
Многим было очень интересно – ученик Клайда будет вести себя так же? Или не станет перенимать манеры учителя?
Впрочем, узнать это было сложно. Потому что ученика у Аналитика не было никогда. Просто не брал – и все. Мог разве что дать совет, проходя мимо.
Любовницы у него тоже не было, не говоря уже о жене. Наверняка, были женщины, проводившие ночь с Клайдом – но впечатлениями никто не делился. Аскетичность и сдержанность – этими словами частенько описывали Аналитика.
Как-то раз кто-то из молодых именно по этим причинам обозвал его джедаем. Клайд, державший в руке чашку с кафом, неторопливо допил, поставил чашку на стол и сжал горло собеседника Силой. Подождал, пока тот дойдет до грани потери сознания и убрал захват. После чего посоветовал:
– Используй мозг не только для контроля над телом.
Инцидент был исчерпан.
Вообще, услышать от Клайда что-то откровенно ругательное было почти невозможно. В лагере до сих пор помнили случай: один из Лордов, отправленный на задание, положил там половину группы, с большим трудом добился от силы трети требуемого и вернулся, будучи уверенным, что все сделал как надо.
Клайд в то время случился в штаб-квартире и присутствовал при докладе. Он молча оценил и план операции, и его выполнение, с полминуты анализировал, после чего негромко констатировал:
– Лорд Инутил, вы дол…б.
Опешили все, даже невозмутимый Гриффис поднял бровь – ни до этого случая, ни после никто не слышал от Клайда матерных выражений. А пока присутствующие пребывали в удивлении, Аналитик пояснил:
– Я не ругаюсь. Я подбираю наиболее подходящее определение для ваших талантов.
Сказал – как отрезал.
Инутила оставили на этом свете только из-за его боевых качеств – фехтовальщиком он действительно был отменным; только вот командование группой ему больше не поручали. Но нецензурное прозвище к нему намертво прилипло. Лорд неоднократно обещал вынуть из Клайда кишки, но перейти от слов к практике не пытался.
Вот таким и был Аналитик Клайд. Человек, о котором кто-то из командования сказал: «Умный, опасный, невозмутимый. И … знает, о чем он думает!»

Сквозь открывшуюся дверь в помещение ворвался ледяной ветер, осыпав снегом тех, кто сидел рядом со входом; комментарии были, мягко говоря, несдержанные. Тем не менее, на одежде переступившего порог Аналитика не было ни снежинки; только сапоги из черных стали белыми.
За своей одеждой он следил. И умело ограждал себя Силой от погодных условий.
– А, Лорд Клайд, вы вовремя, – от стола, над которым светилась голографическая карта некоей местности, повернулся массивный забрак. – Что скажете?
Аналитик подошел к столу. Внимательно изучил карту, потом уверенно взял лежавшую рядом деку – верно определив, что весь текст плана именно на ней. Вчитался, изредка поглядывая на голограмму.
– Высаживаться лучше километрах в шести к северу, – наконец озвучил Клайд свои размышления. – На Халькете до сих пор стоит старое оборудование, там для радаров совсем мертвая зона. В случае, если они все же удосужились сменить системы, там джунгли все равно скроют приземление.
Забрак взял у него деку, молча внес изменения. Мнению Клайда в таких делах доверяли.
– Отходить рациональнее всего тремя группами, разделив взятое. Каждой – полная треть и краткое содержание остальных. Даже если две погибнут, информацию мы получим. Скольких вы намерены послать, Лорд Тамейр?
– Девять, – сообщил забрак. – Как раз на три группы. Кстати, Лорд Клайд, вы сами не желаете принять участие?
– Нет, – покачал головой Аналитик.
– Боитесь, что ли? – донесся насмешливый голос откуда-то из угла, где собрались молодые. – Недаром никогда на миссии не летаете…
Клайд развернулся, отыскал взглядом говорившую – тонкую черненькую девушку лет двадцати, с большими темными глазами, в подогнанной по фигуре черной броне.
– А. Леди Лайнира, – констатировал Клайд. – Специальность – бой, характер взрывчатый, обучение проходила у Лорда Саймина. Мать – Леди Халькана, отец неизвестен.
При последних словах Лайниру аж передернуло… но смолчала. Потому что после краткой биографической справки Клайда любые слова восприняли бы как просто месть за высказанную правду.
Отца Лайниры действительно никто не знал, хотя кандидатур хватало. Леди Халькана не отличалась столь высокой любвеобильностью, как некоторые из ее сверстниц, но бурным нравом была известна достаточно широко. Во всяком случае, за тот год, что Халькана с дочерью провели на этой планете, с таковым познакомились очень многие.
По какой-то причине Халькана терпеть не могла Клайда, и никогда не упускала случая сказать ему какую-то пакость. Аналитик относился к этому, как и ко всем остальным оскорблениям – равнодушно. Халькану это бесило еще больше.
Лайнира свой титул получила совсем недавно, несмотря на юный возраст – они с учителем были в той самой миссии Лорда Инутила, которая получила краткое определение от Клайда. Ученица сумела вернуться, а вот Саймин остался там… и после смерти учителя Лайнира получила новое звание. Впрочем, она его вполне заслуживала – Лорд Саймин учить умел, и сделал из девушки настоящего бойца, закалил характер и научил извлекать пользу из доставшегося от матери темперамента. Кое-кто поговаривал, что он же и является отцом Лайниры – поскольку наставника дочери Халькана тоже вниманием не обходила.
Тамейр инцидент счел завершенным; больше никто не пытался выступить, а разбираться с излишне наглой молодежью – не его дело. Хамят Аналитику – пусть он и улаживает дела.
Клайд больше не обращал внимания на юную Леди. Вновь повернулся к карте, давая краткие указания и пояснения.
Лайнира не двинулась с места. Но закусила губу, глядя в спину Аналитику.
– И не думай, – шепнул кто-то из сидящих рядом. – Он тебя одной рукой по земле размажет.
– Нападать не буду, – процедила Лайнира. – Дура я, что ли? Но спрошу…

– Лорд Клайд!
Покинувший здание и ступивший на дорогу Лорд оглянулся.
– Да, Леди Лайнира?
Девушка подошла поближе, глядя прямо в глаза Аналитику.
Черное пламя одного взгляда – и серо-стальное спокойствие другого.
– Почему вы не летаете в боевые миссии?
– А зачем?
– То есть как – зачем? – несколько растерялась Лайнира. – Каждое задание – это удар джедаям…
– Джедаи мне совершенно безразличны, – пожал плечами Клайд. – Они там, я здесь. Пока что они мне не мешают.
– Но они – враги! Они хотят нас уничтожить, всегда хотели!
– Мы – тоже. Мне до этого нет дела.
– А если джедаи придут сюда? Если джедай нападет на вас, Лорд Клайд?
– Я мастер меча. Если джедай на меня нападет, то он – дурак. И я его убью.
– А если он вас убьет? – это она уже почти выкрикнула.
– Значит, дурак – я, раз недооценил противника, – нисколько не меняя интонации, ответил Клайд. – В любом случае, одним дураком в Галактике станет меньше.
Он обошел опешившую девушку и отправился дальше, не оглянувшись.
– Правильно мама говорит – «Лорд-дроид», – пробормотала себе под нос Лайнира.

Восьмеро собрались в порту – Лорды, старшие и младшие. Боевая группа.
Лайнира, прислонившись к трапу и скрестив руки на груди, скользила взглядом по спутникам.
Вот, пожалуйста – Лорд Инутил. Высокий, светловолосый, с хищным острым лицом. Боец отменный, но и скотина же! Себя отовсюду вытащит, других положит. Жаль, что учитель его тогда не прибил… а Лорд Клайд его правильно прозвал…
Лорд Тамейр получше будет. Он хоть за своими присматривает. И учитель о нем хорошо отзывался; правда, советовал особо на глаза не попадаться – репутацию бабника забрак заработал упорным трудом.
Из остальных Лайнира почти никого не знала. Исключение – Сейлен, тот самый, что ей недавно на ухо шептал. Улыбчивый кареглазый парень, боец неплохой, хоть и хуже, чем она сама.
Последние четверо – разных возрастов. Две женщины, лет тридцати и сорока; тви’лекк и деваронец. Как уже сказано, незнакомые. Да мало ли в Империи Лордов?
А вот кто девятый? Опаздывает… хотя нет, это они раньше собрались. А так время еще есть… вот и шаги за спиной.
Лайнира оглянулась и остолбенела.
К ним приближался Лорд Клайд.
Сейчас он выглядел немного по-другому – костюм и плащ сменились серо-зеленой поцарапанной броней, на плече висела тяжелая сумка. На поясе – по-прежнему перчатки и рукоять меча.
– Какого джедая ты тут делаешь? – вежливо приветствовал его Инутил.
– Халькетского, – спокойно сообщил Клайд. – Лорд Тамейр, меня присоединили к вашему отряду. Лорд Хетим сломал ногу и вряд ли сумеет принять участие.
– Бывает, – кивнул забрак. – Что ж, рад вашему присутствию, Лорд Клайд.
Аналитик молча кивнул.
– Вы ведь уже бывали на Халькете, не так ли?
– Я достаточно хорошо знаю эту планету, – заверил Клайд.
– Ты бы хоть броню почистил, – подал голос Инутил. – А то не на Лорда похож, а на какого-то солдата-бездарного.
– Верд оре’шейа бескар’гам, – бросил через плечо Клайд. Инутил не понял ни слова, и лишь метнул на Аналитика злой взгляд.
Впрочем, остальные тоже не поняли. Лайнира вспомнила, как мать характеризовала Клайда: «Он пусть и спокойный, но пускать пыль в глаза любит. Да у него все поведение – один сплошной выпендреж!»
Сейчас девушка этому верила.

Уже в космосе Лайнира объявилась на пороге каюты Клайда. Увидела она то, что и ожидала увидеть – Лорд пребывал за терминалом, в который раз изучая мельчайшие детали плана операции.
– Что вы сказали Инутилу? – вместо приветствия поинтересовалась она.
– Здравствуйте, Леди Лайнира, – отозвался Клайд, даже не думая повернуться к вошедшей. – Видимо, бесцеремонность вы унаследовали от Леди Хальканы.
– И чтоб я этого стыдилась! – мгновенно вспыхнула Лайнира. Почему-то ей очень хотелось взбесить Клайда… вместо этого получалось обратное. Даже сейчас – он не делал замечание, а просто констатировал факт. – Так что вы ему сказали?
– «Воин – нечто большее, чем его доспех», – перевел Клайд. – Поговорка с Мандалора.
– С Мандалора? – искренне удивилась Лайнира. – А вы что, там бывали?
– Нет. Но я изучаю культуру мандалориан и их язык. Это интересно. И полезно.
Лайнира повернулась и, не прощаясь, покинула каюту. Вроде бы все верно… пришла, задала вопрос, получила ответ. Только впечатление такое, будто над ней издеваются.
Или это особенность Аналитика – у всех вызывать такое ощущение? Недаром же Халькана его материт при каждом удобном случае.
Лайнира сердито фыркнула и отправилась к себе.
У самых дверей она столкнулась с Сейленом – их каюты были рядом.
– От тебя злостью на километр несет, – удивился Лорд. – Что стряслось?
– Урод! Морда ледяная!
– Это ты про Аналитика, что ли? – мгновенно понял Сейлен. – Дай догадаюсь – ответил тебе безупречно вежливо, но ты себя так чувствуешь, будто носом во что-то ткнули?
– Да, … его! Стоп, а ты откуда знаешь?
– Присутствовал… – вздохнул Сейлен. – Помню, мы возвращение с задания отмечали… человек пять младших и двое командиров. А Клайд как раз мимо проходил… ну кто-то возьми и пригласи его на пьянку с девочками. Он, как обычно, спокойно отказался. Тогда Кавара… ну помнишь, тви’лекк зеленый такой? В общем, он и ляпнул: «Когда-то же надо начинать!»
Клайд уже уходил, но тут остановился, повернулся, смерил Кавару взглядом, и опять-таки спокойно ответил: «Алкоголь я пробовал. Не понравилось. Любовные отношения, при всем удовольствии, что от них испытываешь, хороши в меру. Иначе снижается уровень мастерства и появляются огрехи в работе».
Вот так… вроде бы просто объяснил, почему с нами не пойдет. Но мы себя так почувствовали… будто мы полные кретины, тратим жизнь на пьянки, вместо того, чтобы чем-то полезным заниматься. Будто и не вернулись только что из боя. Умеет он так фразой приложить… одно слово – Аналитик. Вот потому его и не любят.
Лайнира согласно кивнула.
– Да кто такого… сам в бой не идет, а на воинов, как на придурков смотрит. Что он о боевых миссиях вообще знает?
– Ты думай сначала, а не говори, – посоветовал Сейлен. – Мы тогда задание выполнили, все живы остались… потому что плану следовали. А план как раз Аналитик и делал…
– Зато драться наверняка не умеет, – сверкнула глазами Лайнира. – Потому и в бой лезть не пробует.
Сейлен ухмыльнулся, и девушка подумала, что он сейчас опять скажет гадость… то есть про Клайда что-то хорошее.
Не ошиблась.
– Лорд Тамейр как-то сказал… ну, он вообще Лорду Листану говорил, а я рядом случился. Так вот, он заявил: «Клайд – один из самых опасных бойцов, что я встречал. Может, не из самых умелых, но точно – из самых опасных».
– … опасность, … планы, … Аналитика! – высказалась по этому поводу Лайнира. – Ну его к джедаям в штаны!
И шагнула к себе в каюту. На пороге, оглянувшись, заявила:
– А что касается постели – так чушь он мелет! Хочешь, докажу?

Халькет был планетой, полностью покрытой лесом; причем не каким-нибудь, а тропическим, жарким и полным жизни. Но природные условия Халькета ситхов не особо волновали – их куда больше интересовала республиканская научная станция, на которой разрабатывали нечто, весьма интересующее Орден.
Сама миссия Лайнире почти что не запомнилась – была не такой уж сложной. Достичь станции. Уничтожить охрану. Перекачать информацию на кристаллы. Доставить их в штаб.
Пустяковая задача для девяти одаренных – и именно потому, что для них все было легко, и отправили Лордов, а не простых солдат.
Все было просто…
Было.
Нет, приземление прошло успешно – места для трех флаеров* хватило. Охрану быстро вырезали. И информацию перенесли… а потом все полетело под откос. Потому что на просеке, ведущей к станции, вдруг взревели двигатели, и вблизи обнаружились четыре крупных вездехода с солдатами.
Да и ладно бы только с солдатами – но видимое даже отсюда сияние световых мечей ясно показывало, что пожаловали джедаи. Видимо, они и помогли прикрыть приближение солдат…
– Человек двести, – прикинул Тамейр, опознавший модели вездеходов. – Если они забиты полностью… отходим. С таким количеством, плюс еще с джедаями – не справиться.
Спорить никто не стал – собственно, именно для этого Лорд озвучил цифры.
Вездеходы, при всей их вместимости, скоростью не отличались. Поэтому ситхи успели достичь флаеров, разбиваясь на три группы..
…которые тут же перемешались.
Потому что сверху рявкнули орудия пикирующего истребителя, и лучи взрыли землю рядом с флаерами.
Сейлен первым успел вскочить в кабину и открыть огонь из пушек флаера; истребитель изящным маневром ушел в сторону, и тем самым дал время на взлет.
Лайнира влетела в кабину первого попавшегося флаера, глянула на оказавшихся рядом и чуть не выматерилась в голос – компанию ей составили именно те двое, кого ей меньше всего хотелось видеть.
Инутил и Клайд.
Первый, впрочем, был еще менее рад соседству; но покидать флаер и бежать к другому было бы верхом идиотизма.
Аналитик, как всегда, оставался спокойным; его пальцы бегали по клавишам пульта. Отблески огоньков с пульта скользили по задумчиво-сосредоточенному лицу.
Флаер оторвался от земли; где-то позади замелькали вспышки орудий.
– Об истребителе можно не беспокоиться, – заметил Клайд, увеличивая скорость. – Лорд Тамейр – отличный пилот, и сможет с ним совладать. Но в воздухе могут оказаться и другие…
Он включил комлинк, сказал пару кодовых слов и вновь отключил связь.
– Погоди, ты куда сворачиваешь? – изумился Инутил, следя за изменением курса. – Корабль же в другой стороне!
Клайд не удосужился ответить, перейдя на максимальную скорость. Отвлекать его сейчас от управления было бы, мягко говоря, неразумно.
Запищал зуммер, сообщая о том, что флаер поймали в прицел.
– Истребитель, – констатировал Клайд. – Леди Лайнира, вы ближе всего к орудийному пульту. Сбейте его.
Из-за тесноты в кабине пульты были разделены – пилотский, штурманский и огневой. Техники пока, как не бились, не могли подыскать возможность для совмещения.
Лайнира бросила пальцы на клавиши орудийного пульта; на маленьком экране она видела, как прицельная рамка совмещается с силуэтом истребителя…
Флаер тряхнуло. Очень сильно.
В последний момент Лайнира все же успела выстрелить – и орудие не подвело. Крыло истребителя взорвалось осколками; машина противника стремительно ушла куда-то вниз.
Впрочем, и их собственный транспорт уже не летел, а снижался – и посадка не превращалась в неконтролируемое падение только благодаря тому, что двигатель еще работал.
Движок отказал метров за десять от земли; в результате пассажиров ощутимо тряхнуло, но обошлось без последствий.
Наружу они выбрались как можно скорее – кто его знает, может сейчас взорвется. Оценить повреждения изнутри было довольно сложно.
Нет, вроде все спокойно.
Лайнира огляделась вокруг. Что и называется – попали. Сплошные зеленые джунгли, со всех сторон – звуки какие-то, метрах в ста рядом – небольшая речка, точнее – широкий ручей.
– До места резервной встречи около двадцати километров, – сообщил Клайд, сверившись с декой и убрав ее в сумку. – Надо идти.
– Ты хоть сейчас можешь объяснить, какого джедая ты не полетел к кораблю? – процедил Инутил. Лайнира прямо-таки ощущала злость, переполнявшую Лорда.
Аналитик взглянул на него с некоторым удивлением.
– Все просто. В воздухе были истребители. Они наблюдали за нами. По нашему движению можно вычислить курс и понять, что на этой линии – корабль. Истребители быстрее флаеров, и вполне могли бы нас опередить. Тогда мы не смогли бы выбраться с планеты. Я отправил сообщение на корабль, и он будет ждать в резервной точке. Теперь остается дойти.
– Двадцать километров по джунглям?
– Иного выхода нет. Да, кстати, нам придется не использовать Силу. Это демаскирует.
Сейчас Клайд стоял спиной к Инутилу, перекладывая какие-то вещи внутри своей сумки, поставив ее на низкую ветку.
– Так, – процедил тот. – Значит, ты хочешь, чтобы мы, как какие-то бездарные, ползали по лесу, боясь даже применить Силу?
– Не путайте страх с осторожностью, Лорд Инутил, – Клайд закончил с перекладыванием и закрывал сумку.
Глаза Инутила сузились, рука его потянулась к рукояти меча на поясе.
Клайд по-прежнему стоял к нему спиной, и Лорд не видел, чем сейчас заняты его руки.
А Лайнира – видела. И немало удивилась тому, что Аналитик натягивает металлические перчатки.
Секунда молчания.
И алый луч вспорол воздух.
А еще мгновением спустя – оказался остановлен. Рукой. Сжат в тускло блестящей перчатке.
На лице Инутила сменились изумление, недоверие, шок… а потом Клайд спокойно поднес к его голове рукоять своего меча и нажал на кнопку активации.
Красный клинок легко прошел сквозь череп; перчатка на клинке разжалась, Лорд Инутил покачнулся и упал на траву.
– А… – только и смогла выдавить Лайнира.
– Мандалорианское железо, – Клайд снял перчатки и вернул их на пояс. – Световым мечом пробивается лишь при соблюдении следующих условий: очень большой энергии удара и применении Силы. Также большой. Еще лучше – если Силу применит не один человек. Но стандартным фехтовальным ударом – не разрубается. Редкость. Очень полезная.
Он наклонился и занялся очень странным делом – стал стаскивать с Инутила сапоги.
– Зачем?
Не отвечая, Аналитик закончил работу, снял свою обувь, надел сапоги Инутила, прошел до ручья, наступил в него. Затем одним громадным прыжком вернулся на прежнее место – ударившись подошвами о флаер. Подтянул к себе Силой свои сапоги, вновь переобулся. Мановением руки поднял тело Инутила повыше, укрепил его меж ветвей и скрыл листвой.
Лайнира, наблюдавшая за этими манипуляциями, наконец начала понимать. Любой, кто явится на место аварии и будет искать, увидит следы на земле, и сделает однозначный вывод – человек пошел к ручью, ступил в него, чтобы не оставлять следов, и двинулся куда-то по воде.
– Но ведь мы же не пойдем так? – Леди вопросительно кивнула на ручей.
– Нет. Но те, кто ищут, решат – группа разделилась. И тоже разделятся. Но у нас есть фора, и ее надо использовать. Дайте мне меч, Леди Лайнира.
Девушка поколебалась, но все же протянула Клайду оружие. Тот убрал обе рукояти – свою и Лайниры – в сумку, вместо них извлек два бластера и два небольших виброклинка. Передав одну такую пару Леди, тщательно закрыл сумку.
– А зачем убирать мечи? – немного удивилась девушка. – С Силой понятно… джедаи могут почуять. Хотя вы тут с ней поработали…
– Здесь – можно, – Аналитик вскинул сумку на плечо и направился в джунгли. – Использовать телекинез при аварии – вполне естественно для адепта Силы. Если флаер найдут и это почувствуют, то так и решат. Мечи надо убрать, потому что нас обоих очень хорошо учили ими работать. Любую угрозу мы будем рефлекторно отражать с их помощью. А следы от светового меча очень специфичны; следопыт легко найдет нас по обожженным лианам, или еще чему-нибудь, что мы разрубим. След от виброклинка ничего не показывает – такими пользуются все, в том числе и республиканцы. Тут по джунглям много кто ходит…
Следующий десяток минут прошел в молчании; Лайнира старалась не отстать от Клайда, серо-зеленая броня которого попросту сливалась с лесом.
«Он что, именно поэтому ее надел? – удивилась девушка про себя. – Но ведь предполагалось, что мы просто разберемся со станцией, заберем информацию и уйдем…»
– Я проанализировал план, и решил, что такой вариант вполне возможен, – не оборачиваясь, сообщил Клайд. – Поэтому и сменил одежду.
Вновь молчание.
– Вскоре нам придется остановиться, – произнес Аналитик где-то через час, когда Лайнира уже закипала от безмолвия. – Уже вечер; ночью по этому лесу ходить опасно.
– Что же вы не предусмотрели этого заранее? – не удержалась Лайнира.
– Атаку истребителя сложно предусмотреть, – спокойно ответил Клайд. – В этом отношении мой план был несовершенен.
На очень кстати подвернувшейся полянке Аналитик развел костер; разумеется, все, для этого нужное, было у него в сумке. У деревьев он установил какие-то миниатюрные приборы; как Клайд пояснил, они инфразвуковыми колебаниями отпугивали животных.
– Вы как будто раньше бывали на Халькете, – удивилась Лайнира.
– Так и есть, – Клайд сел у костра, извлек из сумки деку и принялся неторопливо набирать текст – видимо, отчет о том, что сейчас происходило. – Здесь учитель устроил мне своеобразный экзамен. Он высадил меня в одной точке, сам приземлился в другой. И я должен был дойти до него – то есть пройти шестьдесят километров по здешним джунглям, имея при себе лишь обычную одежду и вибронож. К счастью, пользоваться Силой не запрещалось – тогда здесь еще не было станции Республики.
– И… как прошел экзамен?
– Удачно. В процессе я несколько раз мечтал убить учителя. Тем самым ножом, который у меня был. Но на последнем километре я проанализировал все происшедшее, оценил то, что мне дало это путешествие, и вместо удара ножом поклонился ему.
Лайнира представила себе этот кросс и попыталась вообразить свои действия на этом месте. Не смогла – методы обучения Лорда Саймина в корне отличались от подобных испытаний.
Но слова об убийстве заставили ее задать иной, не менее интересный вопрос.
– Вы ведь никогда не убиваете ситхов? Даже если откровенные сволочи?
– Да.
– Но вы убили Лорда Инутила. Без колебаний.
– Пока он говорил, я проанализировал ситуацию. Смерть Инутила была наиболее рациональным решением.
– Почему?
– Он был отличным бойцом, но не умел ходить по джунглям, и тормозил бы продвижение. Кроме того, он всерьез намеревался убить меня. В случае удачи могло быть два варианта. Первый – он развлекается с вами и убивает, как нежелательного свидетеля. Вы, при всех своих талантах, в бою Инутилу не соперница.
Лайнира неохотно кивнула. Это, увы, было правдой.
– После чего он старается добраться до резервного места встречи. Но поскольку в джунглях он себя вести не умеет, то, скорее всего, в этом лесу и остается.
Второй вариант – вы его убиваете, и либо погибаете в джунглях, либо добираетесь к месту встречи. В любом случае Орден теряет или трех, или двух Лордов. Я выбрал вариант, при котором гибнет только один.
– То есть, веская причина – это потери для Ордена? – изумилась Лайнира. – А желание убить вас – роли не играло?
– Бояться смерти не имеет смысла. Поэтому я не принимал эту часть как важную.
– Что значит «не имеет смысла», Лорд Клайд? – выражение действительно было туманным.
Аналитик убрал деку обратно в сумку.
– Я достаточно глубоко изучал вопросы посмертия, и пришел к выводу, что при любой смерти меня ждут лишь две возможности. Если я достаточно силен, я вернусь призраком, и буду свободен от многих ограничений человеческого тела. Правда, и от некоторых преимуществ… но призрака это волновать не будет. Если же моей силы недостаточно – я развеюсь. И тогда мне точно не о чем волноваться.
У Лайниры мороз по коже прошел. Как-то не привыкла она к подобной легкости рассуждений о смерти.
«А впрочем, чему я удивляюсь… это же Аналитик. Как мама говорила – Лорд-дроид».
– Мнение Леди Хальканы мне известно, – Клайд застегнул сумку и поставил ее рядом. – Но электронного во мне нет ничего. И я не читаю ваши мысли; я просто представляю, какую именно реакцию могут вызвать мои слова.
– А если нет электроники – то почему вы как сугроб? – вспыхнула Лайнира. Мысль о том, что кто-то с легкостью предсказывает ее реакции, звучала как оскорбление. – Голос без эмоций, не пьете, женщин не…
– Я аналитик, – сообщил Клайд. Как всегда – спокойно. – Когда я выбрал такую работу, то пришел к выводу: чрезмерная эмоциональность и алкоголь будут мне мешать. Поэтому я стараюсь не допускать ни того, ни другого. Что же касается женщин – я просто не навязываюсь им. В случае предложения я не отказываюсь; другое дело, что любительниц рассказывать о своей личной жизни всему Ордену я не привлекаю. И не хотел бы.
– Но уж точно знаете, кто с кем спит?
– Если это нужно для анализа.
– Тогда… может, и моего отца знаете? – голос Лайниры звучал вызывающе, но ответа она ожидала с какой-то смесью страха и надежды. С Клайда сталось бы преспокойно назвать имя.
Аналитик помедлил всего секунду.
– Я могу назвать вам десятерых мужчин, с которыми проводила ночи Леди Халькана за девять месяцев до вашего рождения. Впрочем, думаю, этот список вам известен.
– Известен, – Лайнира сердито отвернулась, глядя на огонь. А она-то надеялась…
– Не стоит смотреть на пламя. Оно ослепляет, и можно не успеть среагировать на угрозу; мои приборы не обладают абсолютной эффективностью.
– Лорд Клайд, вы можете говорить немного живее? – Лайнира продолжала смотреть в пламя. – «Абсолютная эффективность», «проводила ночи»… зачем вам эти книжные обороты?
– Очень просто, – пожал плечами Аналитик. – Мне нравится так говорить.
«Нравится? – удивилась в мыслях Лайнира. – Этой ледяной глыбе что-то может нравиться?»
– Да, может, – похоже, Клайд вновь «представил реакцию». – Мне нравится моя работа. Мне нравится определенная музыка. Есть много вещей, которые мне нравятся; к сожалению, мои вкусы не все разделяют.
– Сражаться вам, видимо, не нравится, – заметила Лайнира.
– Верно, – кивнул Клайд.
– Но ведь сейчас война! Как, интересно, вы участвуете, если не хотите сражаться?
Аналитик пожал плечами, прикрыл глаза.
– Есть один мастер-джедай по имени Раминак. Он занимается примерно тем же, что и я – анализирует ситуации, составляет планы. Мы никогда не встречались, но я уже узнаю стиль им составленных операций. Думаю, и он мой стиль знает… Если Раминак умрет, то Империи в этом секторе будет значительно легче. И мне хотелось бы стать причиной его смерти. Но если мы сойдемся на мечах, то я сочту это своим проигрышем, вне зависимости от исхода боя.
– Почему?
– Примитив. Решить противостояние аналитиков схваткой на клинках – примитивно. Предпочитаю иной вариант: планета, где находится Раминак, оказывается под ударом; флот Республики или отсутствует, или не способен оказать сопротивления; десант солдат и одаренных высаживается на поверхность; крейсер Империи одним выстрелом разносит корабль Раминака. И все это – по плану, составленному мною. Вот в таком случае я буду уверен в своей победе.
– А не слишком ли на многое вы рассчитываете?
– Невозможного не существует.
Странный это был разговор – в ночном лесу, у костра. Странный еще и и тем, что Клайд отвечал на вопросы раньше, чем их задавали.
«Неужели мое поведение так легко предсказать? И вообще… Инутила он обозвал очень кратко и точно. Наверное, кому угодно такую характеристику дать сможет…»
– Лорд Клайд, что вы можете сказать обо мне?
Лайнира и сама не знала, зачем задала этот вопрос. Может быть, потому что усвоила – характеристики Аналитика всегда отражают именно то, что есть на самом деле.
Клайд открыл глаза и внимательно взглянул на девушку.
– Я могу дать ответ вежливый или честный. Что вы предпочтете?
– Честный.
– Хорошо. У вас взрывной, импульсивный, некоторым образом истеричный характер. Вы способны концентрироваться только на том, что вас занимает; вы постоянно сначала делаете, а потом думаете. Психологически вы – одиночка, и не способны руководить действиями группы, хоть и можете работать в составе таковой. Вы уверены в своих боевых навыках (и имеете на это основания), и потому дерзите всем подряд на грани хамства. Особенно тем, кто, как вы знаете, не собирается ударить в ответ. Мне, например.
Скажи все это кто-нибудь другой – и прозвучало бы крайне оскорбительно; за такие слова Лайнира даже не вызвала бы на поединок – кинулась бы сразу. Но голос Клайда звучал совершенно спокойно: он просто выдавал информацию, без тени неприязни. И это одновременно мешало разозлиться… и было куда больнее.
Потому что было правдой.
– Ваш случай – стандартная для нынешнего времени проблема, – продолжал Клайд. – Ученик остается без учителя; боевая подготовка соответствует уровню Лорда, но психологическая – недостаточна. Учителя могут погибать по-разному: по случайности, в бою, из-за болезни, иногда – от рук учеников. Впрочем, последний случай здесь неприменим. Но в первых трех практически всегда смерть наставника очень сильно бьет по ученику – поскольку исчезает тот, кому доверяешь больше, чем своим родителям. В результате в душе остается пустота, которую кто-то заливает алкоголем, кто-то – словами, а кто-то – кровью.
Неожиданно поэтичный оборот заставил Лайниру вздрогнуть. А ведь так оно и было… именно пустота – когда погиб Лорд Саймин, и она вдруг резко поняла, что теперь ей придется абсолютно все делать самой. И отвечать за себя.
– Титул Лорда – это не просто звание, вроде офицерского, – голос Клайда звучал все так же отстраненно. – Чтобы по-настоящему заслуживать этого титула, необходимо иметь определенное состояние психики, до которого многие из молодых просто еще не дошли. Поэтому такая разница между старшими Лордами и младшими. Впрочем, я вряд ли смогу это объяснить. Когда вернемся на базу, я назову вам пару человек, которые способны дать куда более верные определения.
Аналитик замолк – он ответил на вопрос и не счел нужным продолжать.
Лайнира, прислонившись к стволу, смотрела прямо перед собой – над костром, в ночное небо (все же замечание Клайда насчет ослепляющего пламени она приняла к сведению).
«А ведь и правда… старшие Лорды и мы – как световой меч и вибронож. И ведь старшие еще и меж собой различаются… ну вот хотя бы на нашей базе! Непрошибаемый Гриффис, которого за дело прозвали Ледышкой. Учитель, у которого каждое слово – отдельный урок для меня… был. Тот старый Лорд, который из каждого ученика мог воспитать мастера… и так и делал (как же его звали? Что-то на «С»)… И Клайд с его анализом».
– Этим мы и отличаемся от джедаев, – неожиданно заметил Аналитик. – Каждый из нас не похож на другого.
Лайнира не стала отвечать – все равно бы на любой ее взрыв (а именно наорать на собеседника ей сейчас и хотелось), Клайд бы отреагировал совершенно равнодушно и бесстрастно. И что толку тогда?
«На кой … я вообще спросила? Все было понятно до этого… Гриффис – мороженая рыба и лидер, Инутил – скотина, Клайд – дроид, а я – полноправная Леди. А теперь что?»
Больше за этот вечер они не произнесли ни слова.

На следующий день они вновь пробирались сквозь джунгли. Лайнира прикинула, сколько времени у них займет весь путь, и решила, что ждать два дня корабль не будет – не в таких условиях, когда их ищут джедаи.
Тем не менее, Клайд уверенно шел вперед; так что девушка предпочла просто следовать за Аналитиком. Вдруг он и это предусмотрел?
Через некоторое время Лорд сменил направление; еще минут через десять за деревьями послышался шум реки.
«Наконец-то выйдем из этого джедаева леса!»
Джунгли внезапно кончились – теперь перед ними был небольшой участок равнины, текущая через него река, скальная стена…
И флаер. Камуфляжной расцветки, с эмблемой на борту – стилизованная восьмиконечная звезда в пунктирном круге меж двух изогнутых крыльев.
Символ Светлого Ордена.
Лес оказался «джедаевым» в самом что ни на есть буквальном смысле.
Клайд замер как вкопанный; Лайнира остановилась рядом с ним.
Джедаев тоже было двое – они стояли у реки, и один изучал джунгли в бинокль. Второй положил руку на пояс, видимо, на рукоять меча.
– Сейчас они нас не чувствуют, – тихо пояснил Клайд. – В джунглях на каждом шагу что-то живое, и естественный фон Силы скрывает нас.
– Но ждать, пока они улетят, не стоит, – закончила Лайнира и медленно потянулась к сумке Аналитика. Тот невозмутимо передвинул ее прочь.
– Лорд Клайд, нужно достать мечи, – выдохнула девушка. – Если мы атакуем прямо сейчас, то внезапность…
Клайд покачал головой. И поднял руку, указывая на скалу.
Проследившая за его движением Лайнира пожала плечами – ну, два крупных камня, и что с того?
А через секунду стало понятно – что.
Аналитик сузил глаза, и оба камня резко сорвались с места.
Джедай с биноклем успел лишь развернуться; булыжник ударил его в голову, и одаренный сорвался в реку. Второй вскинул руку навстречу, задерживая камень в воздухе.
Клайд шагнул на открытое пространство с бластером в руке; первый выстрел прошил левый бок, второй – висок.
– Два всплеска Силы вместо жаркой схватки, – подвел итог Аналитик, убирая бластер в кобуру и направляясь к флаеру.
Лайнира несколько секунд стояла на месте, переводя взгляд с мертвых джедаев на фигуру Лорда. Все действительно произошло очень быстро…
Она невольно вспомнила свой первый бой – «тренировку» на захваченном республиканском корабле; припомнила, как метался клинок в ее руках, а за спиной улыбался Лорд Саймин…
– У меня ведь получилось, так?
– Так. Молодец, Лайни! Более изящного сай ча** я давно не видел. Стой, там еще трое! А ну-ка, давай «Алый Вихрь»…
Девушка стремительно проносится меж удивленными солдатами… и это удивление – последнее, что они испытывают в жизни. Красный луч рассекает наполам одного, вспарывает грудь второму и сносит голову третьему.
Легко танцует алый меч в руках; да и сама Лайнира чувствует себя как в танце – опасном боевом танце, рискованном и оттого стократ более привлекательном.
Лорд Саймин не вступает в битву сам, наблюдая со стороны. Зато его улыбка сейчас дороже мантии Темного Лорда – ведь она справляется! И учитель видит, что она не может его подвести! Что она – настоящий воин!
Лайнира тряхнула головой, отгоняя воспоминания и побрела к флаеру. И, увидев, как Клайд спокойно включает двигатель, даже не глядя в сторону поверженных врагов, не выдержала:
– Неужели вам никогда не хотелось насладиться боем?
– А чем тут наслаждаться? – во взгляде Лорда мелькнуло что-то похожее на удивление. – Фехтование – весьма полезный навык, но войны поединками не выигрывают. Собственно, я думаю, что если когда-нибудь ситхи захотят уничтожить своих врагов одним-единственным могучим ударом, то это станет последним днем для Ордена. Во всяком случае, для такого, каким мы его знаем.
– Сейчас вы скажете, что разум куда сильнее, – проворчала Лайнира, забираясь в кабину.
– Вы это сказали сами, так что повторяться не буду. Мысль правильная – если джедаев и Республику повергнет ситх, то он это сделает без помощи Силы. Как без помощи таковой мы прошли сквозь джунгли.
Загудел двигатель; флаер оторвался от земли.
Глядя в окно, Лайнира вспомнила фразу, которую однажды обронил учитель: «Быть Лордом – не значит просто владеть Силой на каком-то уровне. Это еще и уметь ей пользоваться должным образом… и обходиться без нее».
– Лорд Клайд, вы знали моего учителя?
– Да, – лаконично ответил Аналитик.
– И… что бы вы сказали про него?
– Он был настоящим Лордом.

Флаер позволил значительно сократить путь – получилось, что вместо двух дней они брели по джунглям от силы с десяток часов. Так что корабль был на месте.
Впрочем, километра за два до места встречи Клайд выбрал полянку и приземлил там машину. Лайнира сперва удивилась… а потом представила себе реакцию канониров корабля на подлетающий флаер с эмблемой Ордена Джедаев.
И не стала ничего уточнять.
Судя по сдержанно-одобрительному взгляду Аналитика, вывод был правильным.
Из остальных живы оказались все; на Халькете остался только Инутил. Впрочем, никто на борту по этому поводу не сожалел.
Весь перелет до базы Лайнира проводила либо в постели (благо Сейлен нисколько не пострадал во время боя), либо у терминала. Она пыталась проделать то же самое, что и Клайд – смотреть на план операции… и, отбросив то, что она уже знала результаты, предсказать все неожиданности.
Получалось плохо. Но надежды Лайнира не теряла.

Сперва раздался негромкий звонок. Видимо, визитера это не устроило, и в дверь заколотили.
Клайд сохранил результаты работы, свернул все окна на экране терминала и пошел открывать.
На пороге обнаружилась высокая черноволосая женщина в темном плаще, почти что сменившем цвет от налипшего снега. Несмотря на то, что она уже приближалась к рубежу пятидесятилетия, любой мог назвать ее красивой, нисколько не кривя душой.
– Спасибо тебе за Лайни, скотина рациональная! – вместо приветствия выпалила Леди Халькана.
Аналитик шагнул в сторону, пропуская женщину в дом. Та, оказавшись внутри, развернулась, прислонившись к стене, и сверкнула глазами в сторону хозяина.
– Она действительно хорошо держалась, или ты ее из каждого болота вытаскивал?
– Для новичка в джунглях – весьма прилично, – пожал плечами Клайд. – Саймин был отменным учителем, и сделал из Лайниры хорошего бойца. Ей еще не хватает опыта, но это поправимо.
– Если помнишь, я когда-то просила тебя ее учить. Не жалеешь теперь?
– Нет. Из меня довольно скверный учитель… как и пилот. Иначе бы меня в этот раз не сбили. И уж точно я не смог бы обучить девочку с таким взрывным характером, как у Лайниры.
– Помню, – зло бросила Халькана. – Ты мое предложение, как обычно, всесторонне обдумал, сделал какие-то свои рациональные выводы и отказался.
– Да.
– Дроид ты, а не человек, Клайд!
– Во мне нет никакой электроники или механики. Тебе это известно очень хорошо.
– …, … и …, знаешь же, что я не об этом! Что с тобой сделать нужно, чтобы ты вел себя не как дроид? Ты сам это знаешь?
– Знаю. Но рассказывать о таком – глупость.
– Значит, никогда не расскажешь. Помню, сколько раз ты твердил, что если что и ненавидишь, так это глупость… если ты вообще что-то способен ненавидеть по-настоящему!
– Халькана, пока что ты говоришь вещи, мне известные. Более того – которые я же тебе и рассказал.
– Я. Зашла. Поблагодарить. За. Лайни, – отчеканила Халькана и рывком распахнула дверь, аккуратно прикрытую хозяином дома. – За то, что ты ее вывел, хотя для тебя – это всего лишь маленький эпизод из жизни, ничего важного. За то, что ты ее не бросил, дабы не тормозила продвижение. С твоей стороны это было бы весьма… рационально!
Выплюнув последнее слово как ругательство, Леди шагнула за порог и хлопнула дверью.
– Для меня было куда более рационально помочь собственной дочери.
Этого Аналитик Клайд так и не сказал вслух.
27.05.2006 – 01.06.2006

* Я постарался подобрать наиболее верное название для летающей и вооруженной машины, приспособленной лишь для атмосферных полетов. Это определенно не истребитель, и не шаттл (тем более, что последний в ЗВшной вселенной почти намертво увязан с имперскими корабликами). «Кар» – тоже не подходит, поскольку так обычно называют открытую гражданскую машину. А до звания «корабль» еще не дотягивает. Поэтому – флаер.
** Сай ча (sai cha) – в фехтовании световым мечом обезглавливающий удар.

[V-Z]

Стелларская весна
С некоторого времени в Ордене, непонятно с чьей легкой руки, принялось гулять выражение «стелларская весна». И обозначало оно нечто существующее, но настолько краткое, что его и не замечаешь.
Клайд с этим был согласен, хоть и не до конца. Как-то раз он из интереса просчитал возможность изменения климата на Стелларе к лучшему. И понял, что при желании это реально. Только вот никто не будет таким делом заниматься.
Дорого. Долго. И вообще – незачем. Ситх может жить везде.
Один знакомый историк вспомнил древний Зиост и указал, что там было еще холоднее. Клайд согласился, но заметил, что там все же жили не люди, и физиология у них была иной.
Впрочем, Аналитик на погоду не жаловался. Он все равно работал в помещении; на улице Клайд только тренировался, а при таком темпе движений не замерзают.
Правда, своим мастерством он был не совсем доволен. По мнению Клайда, ему не хватало скорости. А пропустить недостаток по принципу «и так сойдет» Аналитик был не способен. Поэтому и добивался скорости – предварительно выяснив, насколько быстро он вообще способен двигаться.
Клайд знал, что в Ордене хватает куда более опасных и умелых бойцов. Но привык добиваться от себя максимально хороших результатов во всем, что считал важным.
Только вот в последние месяцы на тренировки времени не хватало. Требовалось выверить и спланировать несколько операций, проанализировать действия противников… Хорошо, что не приходится тратить время на разные интриги.
К мантии Темного Лорда не стремятся многие и по разным причинам. Кому-то не хватает способностей, кто-то отлично понимает, что не справится с этой властью. А кому-то просто неинтересен трон и все с ним связанное.
Клайд относился к последней категории. И все это знали.
К его собственному удивлению, одну из операций пришлось согласовывать с Хальканой – она оказалась старшей в боевой группе. И этот разговор было крайне сложно назвать приятным.
Леди настаивала на максимально быстром и энергичном проведении, не считаясь с потерями. Клайд имел свою точку зрения, даже и не думая уступать и приводя подробнейшее обоснование каждого вывода.
В конце концов, в штабе поддержали Аналитика; его хладнокровному расчету доверяли больше.
Операция прошла по плану, совершенно без проблем.
И это Халькану взбесило еще больше – ей казалось, что успех дела обязан вовсе не ее тактическим и боевым способностям, а хаттову Аналитику!
Справедливости ради надо заметить, что во многом так оно и было…
По возвращении Халькана только и искала, кому бы устроить грандиозный скандал. Вышло так, что наиболее подходящей оказалась ее собственная дочь, как раз заглянувшая к матери.
Лайнира, кротким характером отнюдь не отличавшаяся, мигом вспылила сама.
В результате скандал вышел на славу; обе Леди использовали весь известный им запас нецензурных выражений. В конце концов Халькана вспомнила и реальную причину своей злости.
– … этого Аналитика … совсем!
– Если б не его план, вы бы все там подохли! – яростно заявила Лайнира.
– Ты чего за него заступаешься? – разъярилась Халькана. – Дроид …!
– Думать он умеет! – не отступила девушка. – А не мечом махать и по кабакам шастать!
– Ну и ступай к нему тогда! – почти потеряла над собой контроль Леди. – Становишься на него похожа! И неудивительно – явно кровь сказывается!
Ответный выкрик застрял у Лайниры в горле; осеклась и Халькана.
Младшая Леди очень хорошо поняла смысл высказанного.
– Так что… он… он мой…
Халькана, мысленно проклинавшая себя на чем свет стоит, только кивнула.
Секунду спустя Лайниры в доме уже не было – только дверь хлопнула.

Где находится дом Аналитика, девушка знала. Не такой уж большой это был город…
Результатом яростного стука в дверь оказалась только содранная кожа на кулаке. Клайда явно дома не было – даже занятый чем-то сверхважным, он бы обратил внимание.
– Лай, ты чего ломишься? – проходивший мимо Сейлен невольно заинтересовался сценой.
– Где Клайд, хатту его под хвост?
– А я почем знаю, – опешил Сейлен. – Но думаю, если не дома, так в архиве, штабе или на совещании каком-нибудь. Больше я его никогда нигде не видел.
Лорду осталось только проводить взглядом рванувшуюся куда-то девушку и покачать головой.
В архиве Клайда не оказалось. В штаб Лайнира вошла более-менее вежливо; впрочем, там обнаружился лишь молодой Лорд-деваронец, который поведал, что на сегодня назначено совещание у Лорда Гриффиса, и искомого Аналитика наверняка можно найти там.
Бешенство было еще не настолько сильным, чтобы вламываться на совещание к Гриффису. Поэтому Лайнира отправилась прямиком в кабак, послала подальше трех, предлагающих выпить, выбрала свободное место и задумалась. Тщательно сочиняя вдохновенную речь, которую собиралась высказать неожиданно объявившемуся отцу.
Таковая была почти готова, когда заглянувший Сейлен сообщил, что только что видел, как Клайд вошел к себе домой.
Лайнира мигом сорвалась с места.

Где-то на двери был звонок – но Леди была не в том настроении, чтобы удовольствоваться жужжанием зуммера.
Поэтому она изо всей силы заколотила в дверь.
Аналитик открыл примерно через минуту и вместо приветствия спокойно произнес:
– Да, это правда.
– Откуда? – опешила Лайнира; приготовленные слова куда-то запропастились.
– Когда Леди Халькана ругается с дочерью так, что слышит половина лагеря, – Клайд посторонился, пропуская гостью в дом, – а затем упомянутая дочь разыскивает меня по всем местам, где я обычно бываю, то можно сделать определенные выводы.
– Значит, мама права, – Лайнира плюхнулась в первое попавшееся кресло. – И вы… ты… – она запнулась на обращении.
– «Ты» в данном случае подойдет, – указал Клайд.
– Ты – действительно мой отец.
– Да.
Некоторое время Лайнира молчала, наблюдая за тем, как Аналитик садится за терминал и вновь включает голографическую тактическую программу, с которой работал до этого. Потом не выдержала:
– И это все?
– А чего ты ожидала? – в голосе Клайда проскользнула тень удивления.
– Объяснения хотя бы! Ты ведь знал обо мне! И за двадцать лет… ни разу…
Клайд вздохнул и Лайнира осеклась – столь неожиданным это было. Потом Аналитик встал, повернул кресло, оказавшись лицом к девушке. И после этого заговорил.
– Прежде всего – не двадцать, а десять. До этого я не подозревал о существовании дочери. А потом увидел Халькану с десятилетней девочкой, обратил внимание на некоторые жесты и поведение… – он задумчиво потер висок, и Лайнира вздрогнула: она сама часто поступала так же, и не понимала, почему мать так бесит этот жест.
Заметив, как изменилось ее лицо, Клайд кивнул:
– Да, и это в том числе. Я к тому времени уже был аналитиком.
– И что… никакой реакции не было?
– А зачем? Халькана тебя хорошо воспитывала.
– Вот надо же, – разозлилась Лайнира, – просто так говоришь дочери, что тебе было на нее плевать!
– Во-первых, я этого не говорил, – по-прежнему спокойно заметил Клайд. – А во-вторых, если бы я начал каяться и сожалеть об упущенном – ты бы мне поверила?
– Скорее инфаркт бы получила, – фыркнула девушка, представив картину.
– Халькана предлагала мне обучать тебя, – продолжил Клайд. – Я отказался.
– Почему? – Лайнира знала, что в Ордене большинство родителей не обучали своих детей, но прямого запрета на это не было.
– Я не знаю, какой из меня учитель. Я уверен, что буду требовать от ученика того же, что и от себя. Твой характер пришлось бы переламывать. Лорд Саймин сделал из тебя бойца; я бы мог сломать и сделать своим отражением. Или не смог бы. Но ставить эксперименты на своей дочери я не хочу.
– Что так? Нерационально?
– Для меня – да, – коротко ответил Клайд и вновь повернулся к терминалу.
Некоторое время Лайнира наблюдала за голограммами. Потом спросила:
– А почему ты не пытался обучить потом… Ты ведь во многом мастер.
– Я никогда не был о себе высокого мнения – потому что слишком хорошо себя знаю, – Клайд изменил базовые условия и вновь запустил программу. – Я аналитик и боец. Хороший. Но есть вещи, в которых я уступаю другим, тому же Лорду Элкоту…
– Элкоту? – удивленно вскинула брови Лайнира. – Знаю. Трепло и бабник.
– Несомненно. А еще – отменный боец, что тоже несомненно.
– Он? Боец? Да с чего…
– Лорд Сэйджер не воспитывал плохих воинов.
– А он тут при чем? – не поняла Лайнира. – Он ведь Элкота не учил.
– Он учил Леди Фьенн. А она – наставница Лорда Элкота. Сомневаюсь, что она воспитала бы бездарность. Это первый фактор.
– А остальные?
– Он возвращается с опасных заданий. Иногда – один из группы. Это подразумевает способность выживать, куда более высокую, чем у простого «трепла и бабника», – Клайд в точности скопировал интонацию собеседницы. – Кроме того, любой его знакомый при упоминании Лорда Элкота отреагирует именно этой фразой. Сложившееся впечатление, которое он старательно поддерживает. А когда кто-то усиленно поддерживает подобный образ – то очень часто за ним есть что-то еще.
Можно взять одну-две черты своего характера, сделать их максимально яркими – и тем самым убедить всех, что лишь эти черты в личности и есть. А подлинный характер – скрыть за ними. Это один из наиболее успешных методов психологической маскировки. Не сомневаюсь, что Лорд Элкот действительно разговорчив и охоч до женщин – но в нем есть куда больше. Как и во многих.
– Так уж и многих! – возмутилась Лайнира. – Что, например… – она подумала и выпалила первые пришедшие в голову имена: – Хэллер и Эльтейн – тоже?
– Интересный пример, – невозмутимо заметил Клайд. – В точности подтверждающий мои слова. Лорд Хэллер был известен пьянством, но был превосходным оружейником. Моя броня – его работа; фактически, мы ее создавали вместе.
– То есть?
– Не в смысле техники – я очень слабо разбираюсь в металлургии. Но мы делали доспех именно для меня, а не просто для человека моего роста и сложения, поэтому я давал советы. Так вот, Лорд Хэллер был отличным мастером. А Леди Эльтейн владела световым кнутом – редкое искусство. Никто, достигший мастерства в какой-либо области, не может быть ничтожеством.
– Но… если вы об этом знаете… почему не рассказываете?
– А зачем?
– Ну… – растерялась Лайнира. – Ну, чтобы…
– Я не знаю полных способностей и намерений Лорда Элкота. Я не знаю, чего хотели Лорд Хэллер и Леди Эльтейн. По одной причине – это не мое дело. Их действия не приносят вреда Ордену, не затрагивают меня. И потому меня не касаются. И тебе тоже не советую намекать на новое знание, хотя бы о Лорде Элкоте.
– Почему?
– Убьет. Это рационально.
– Меня? Это непросто!
– Просто. Слишком разные категории. Со мной сложнее.
Лайнира не знала, что еще сказать. Поэтому просто встала и вышла – знала, что Клайд не станет злиться из-за отсутствия прощания.
На пороге она оглянулась и подумала, что теперь этот разговор ей будет вспоминаться именно так: тени, мягкое жужжание терминала, свечение голограмм…
И голос Клайда. Только голос – потому что он выразительнее лица.

Следующая неделя прошла в сплошном загуле, удивившем даже завсегдатаев и ценителей кабаков. Сосчитать количество выпитого было нереально. Количество веселящихся – тем более.
Конечно, одним питием дело не ограничивалось; но все остальное Лайнира помнила смутно, и восстанавливала по рассказам и косвенным следам.
В конце недели расширяющаяся пьянка надоела старшим Лордам, и веселье прекратили. Несогласных окунули в сугроб и предложили пить в одиночестве.
Лайнира и сама не понимала, как умудрилась не простудиться. Видно, здоровье и Сила перебороли холод; некоторым не так повезло.
Впрочем, девушка сомневалась и в своем везении. Через пару дней после похмелья ее, вкупе с другой молодежью, отправили на задание – на жаркую и пустынную планету. Как ехидно выразился Тамейр – «погреться».
Путешествие было малоприятным; по какой-то причине вполне вместительный корабль заняли неким грузом, и для пассажиров осталось мало места.
А лишь ступив на землю, девушка мрачно поняла, что с прогревом тут проблем не возникнет. Сплошь песок, солнце и пустыня – полная противоположность ледяному Стеллару или лесному Халькету.
И не она одна так думала: остальные высказывались достаточно ярко. Нет, против солнца никто ничего не имел. Но вот совершать под палящими лучами марш-броски… это, мягко говоря, перебор.
Только вот приказ есть – и от него никуда не денешься.

Смеркалось… стало прохладнее, но не так чтобы сильно.
Кто-то однообразно ругался, пока ему лениво не велели заткнуться.
Десятка полтора Лордов и Леди ждали условленного времени, чтобы атаковать маленький городок; некоторые предлагали не тянуть – не все ли равно, когда порезать республиканских солдат, сейчас или получасом позже?
Джедаев в городе не было; обычных солдат ситхи за противников не считали. Лайнира была согласна, но… что-то ей не нравилось.
– Дай бинокль, – она выдернула прибор из рук ближайшего и уставилась на городок.
Вроде все обычно. Стена невысокая – от ветра защитит, но одаренный боец перепрыгнет без проблем. Дома чуть ли не глиняные. Захолустье… одна честь, что республиканский космодром, который и требовалось раздолбать.
Взять его с воздуха было малореально – слишком хорошая система ПВО. Зато вот с земли – плохо защищен. Правда, хватало датчиков… но практически все они были нацелены на исследование пустыни, а не в город. Поэтому и было принято решение – пройти по городу и атаковать ворота.
Лайнира часто пыталась подыскать лучший вариант действий, представляя на своем месте учителя. Или мать. Правда, сейчас подсказки по этому методу совпадали с планом; опыт учителя лишь советовал внимательнее следить за защитой и пользоваться Силой.
«А что бы сделал Клайд? – неожиданно для себя подумала Лайнира. – Наверное, сидел бы и прикидывал все, что может случиться».
Взгляд на хроно подтвердил – время еще есть. Так что можно попробовать.
Лайнира вновь поднесла к глазам макробинокль, включила максимальное увеличение. И попыталась взглянуть на городок глазами Клайда – хладнокровного, расчетливого, внимательного аналитика.
Улица, стена, дома… космодром этот уродский…
Стоп!
Еще один быстрый взгляд. Под стеной, зная, что противник ее перескочит, можно поставить мины. А из тех окон очень удобно стрелять по улице… И не только это…
«Ловушка. Но ловушка на самоуверенных, презирающих всех других и не задумывающихся о тактике…»
Лайнира глянула на остальных. Скользнула взглядом по лицам. И вдруг поняла: «А мы такие и есть».
– Это ловушка, – произнесла она вслух. – Сунемся туда – и получим…
– С чего взяла? – массивный Хорнат лениво повернул голову и воззрился на девушку.
– Посмотрела. Подумала. Просчитала, – Лайнира зло выдохнула три слова. «Если больше никто на это не способен…»
– Что, в аналитики решила податься? – хохотнул Хорнат. – Штаны в штабе просиживать? Да не бойся. Пусть там хоть сотня сидит – против Силы они ничего не сделают.
Лайнира сжала зубы.
«Кретин. Одаренный кретин!»
Вслух она не повторила – с Хорната сталось бы затеять драку, наплевав на задание.
Но время еще есть…
– Стейн, Морива, Хэйла, Сейлен… – те, кого она давно знает. Кто может ее послушать.
Четверо придвинулись поближе и Лайнира быстро пересказала им свои размышления. Ситхи озадаченно переглянулись, и Сейлен поинтересовался:
– А ты уверена, что все так и будет? То, что имеется возможность, не значит, что ей воспользуются…
– А ты уверен, что не воспользуются? – парировала Лайнира.
Четверо вновь обменялись взглядами. Потом худощавый забрак Стейн спросил:
– Ты сама что предлагаешь?
– Идем в назначенное время, но отделяемся от остальных, и прорываемся вот здесь, – Лайнира включила голографическую карту и указала место. – Неудобно, но там точно никто ждать не станет.
– А если там ловушки нет? – тряхнула рыжей гривой Хэйла. – Опоздаем и будем выглядеть идиотами.
– Знаешь, я лучше Лай поверю, чем этому рееку Хорнату, – вмешался Сейлен. – А идиотами… лучше идиоты, чем трупы.
Молчаливая Морива лишь кивнула в знак согласия.

Пятеро отделились от общей группы примерно на полпути; остальные если и заметили, то не озаботились размышлениями.
Городских стен они достигли почти одновременно; перепрыгнув через стену, Лайнира услышала глухие взрывы и выстрелы.
И поняла, что оказалась права.
– Стоять!
– Что? – затормозил Стейн.
– Знаешь, кое в чем Хорнат прав. Даже с ловушкой обычные солдаты хатта с два справятся с ситхами. Им надо было подстраховаться. А как?
– Джедаев тут нет, – уловил ее мысль Сейлен. – Мы бы почуяли. Вот Морива бы и почуяла – она умеет.
Та вновь кивнула.
– Значит… – Лайнира задумалась, но прийти к конкретному выводу не успела; точнее, это не понадобилось.
Потому что вдали раздался все усиливающийся гул – гул двигателей спидеров. Приближающихся на огромной скорости… и с ними приближалось ясное ощущение.
Джедаев в городе действительно не было. Они были в паре десятков километров от него, ожидая, пока их вызовут – как только солдаты свяжут боем ситхов.
Сейлен высказался коротко и матерно. Остальные поддержали.
– Что делать будем?
– Мотать отсюда, – совершенно неожиданно для себя ответила Лайнира.
Она и сама не знала, что именно ее привело к такому решению; наверное, осознание того, что простой план может не ограничиваться прямой атакой на космодром… как и план горожан не ограничивался простой охраной такового.
Остальные последовали за ней без рассуждений; благо Лайнира уже сумела себя проявить.
И правильно сделали; через какие-то минуты после того, как они во второй раз перемахнули через стену, снова послышался рев двигателей.
Тот самый корабль, на котором они прилетели. Только на сей раз он прошел почти над городом… сбрасывая бомбы. Видно, из-за них на борту и было недостаточно места.
Может, отдельные джедаи и умеют переживать взрыв. Но не в том случае, когда заняты боем с ситхами.
«Хороший план, – как-то отстраненно подумала Лайнира, слушая взрывы. – Пустить нас. Заставить местные войска и джедаев стянуться в одно место. И разбомбить. А потом спокойно высадить десант из опытных Лордов, которые без проблем разберутся с охраной и ПВО космопорта.
Уничтожение солдат, всех местных джедаев и захват цели… в обмен на полтора десятка молодых. Обычный размен…»
Лайнира не могла понять, откуда у нее возникли такие мысли. Сама она никогда не считала себя бластерным мясом… и думать о себе в таком качестве было неприятно.
– Давайте к космопорту! – голос Сейлена вырвал ее из размышлений.
– На кой?
– Как это? Если мы там всю охрану порежем – то нас точно к тем сгоревшим придуркам не причислят!
Мысль была высказана сумбурно, но по сути была правильной. Одно дело – оказаться самыми смышлеными из тех, кем жертвуют, и совсем другое – выполнить задание.
Разумеется, у ворот космодрома имелась охрана. И автоматические турели. Но их выстрелы возможно было отбить мечом, а молнии сжигали электронику достаточно быстро.
Джедай обнаружился только один; причем достаточно умелый. Только в схватке «один против пяти» это уже не имело значения.
Так что, когда прибыл десант, половина космопорта уже была «обработана»; захватить основное здание впятером было нереально, а взрывчатки под рукой не оказалось.
Шагавший впереди Тамейр, узрев разрушения, обломки дроидов, тела и пятерых очень гордых молодых ситхов, несколько удивился. Во всяком случае, брови вверх поползли.
Но вскоре пришлось удивиться и самим победителям; подойдя, Лорд сообщил:
– Леди Лайнира, корабль, на котором вы все прибыли, уже отправился назад. Но на другом судне для вас пятерых приготовлены каюты.
– В смысле – приготовлены? – не поняла Лайнира. – Когда?
– Еще до спуска на планету.
– А откуда вы знали, что это понадобится? – совсем изумилась девушка.
– Хм… Признаться, это была инициатива Лорда Клайда. Он почему-то был уверен, что вы и еще четыре-пять человек выживете.
– Во дает Аналитик! – восхищенно присвистнул Сейлен. – Он как рассчитал?
Лайнира промолчала. Хотя могла представить себе ответ.
Клайд решил, что она, узнав о своем отце, попробует посмотреть с его точки зрения. И поймет ловушку – двойную. И спасется.
Было ли это предвидение Силы или скрупулезный анализ всех возможных вариантов?
Девушка точно не знала, что бы она предпочла.

Снег падал сквозь пальцы; Лайнира не пыталась его удержать. Когда на перчатке оставалась лишь пара снежинок, девушка вновь нагибалась, набирала пригоршню снега и давала ему падать.
Бессмысленные движения. Но они неплохо скрашивают ожидание.
«Фьерфек. Я всегда гордилась тем, что я – воин. Что я дерусь, а не сижу в штабе и думаю над операциями. Считала, что истинный Лорд должен именно воевать…
А что получилось? Нас пятерых спасло то, что я принялась анализировать.
Я – аналитик. Бред какой. Стелларская весна, причем типичнейшая…»
Скатав снежок, Лайнира запустила его в стену дома. Вновь нагнулась, взломав перчаткой белый ковер.
«У меня нет способностей к этому. У меня не такой характер. У меня… да не хочу я! Сражаться я хочу! Срубить башку джедаю – это по мне, а думать о том, как лучше всего ее срубить…»
В стену полетел второй снежок.
«А чего я, собственно… Будто кто-то мне предлагает в штабе сидеть. По-прежнему ведь буду летать на задания. Только буду стараться попасть на те, которые Клайд планирует…»
Лайнира неожиданно вспомнила краткую лекцию о масках и образах. И подумала – а ведь Аналитика тоже воспринимают как сочетание двух-трех черт. Спокойствие. Занудство. Дотошность.
Может, он тоже что-то прячет?
Объект размышлений появился как раз в этот момент. Увидев Лайниру, запускающую третий снежок в стену его дома, он не удивился. Просто кивнул в знак приветствия и поинтересовался:
– Как прошла операция?
– «Потери не превышают расчетных», – процитировала Лайнира обычную фразу из отчетов.
– Это хорошо, – констатировал Клайд, открывая дверь и входя в дом. Девушка последовала за ним.
В доме Лорд аккуратно повесил на вешалку плащ, отправился на кухню и принялся готовить каф. Две чашки.
Лайнира не отказалась.
– Скажи, – спросила она, поднося чашку к губам, – почему ты такой? Я имею в виду – расчетливый, спокойный…
– Я же говорил ранее – иначе я бы не стал хорошим аналитиком.
– Не сомневаюсь, – кивнула Лайнира. – Но есть еще что-то, правда?
– Есть.
Девушка подождала продолжения, не услышала и поинтересовалась сама:
– И что же?
– Мой учитель.
– А что с ним случилось? – Лайнира вспомнила, что даже и не знает, кто был наставником Клайда.
– Лорд Равион был очень хорошим воином и мощным одаренным, – голос Клайда звучал ровно. Очень ровно. – Конечно, слабее таких мастеров как Сэйджер; хотя они были сверстниками. Но учитель погиб раньше.
Чуть помолчав, Аналитик продолжил:
– Он был действительно великолепным воином. Одним из тех, кто всегда возвращался и выживал. И воспитывал учеников. Но погиб… он прилетел в столицу. Он там бывал очень редко. Почти не знал города.
Лайнира заметила, что предложения становятся все короче. И интонация – рубящая, резкая. Насколько это вообще возможно в спокойном голосе Клайда.
– Свернул не в тот переулок. Там была стройка – и сорвался трос. Удар по черепу. Учитель не успел увернуться… не хватало места. Цепь случайностей – и мастер меча и Силы погиб. По-глупому.
Клайд допил каф и поставил пустую чашку на стол. Помолчал. И закончил:
– Когда я обо всем узнал, то обещал себе, что никогда не погибну или пострадаю в результате простой случайности.
– Вот почему ты не участвуешь в интригах? – Лайнира искренне не понимала, откуда взяла такой вывод. Но почему-то показалось, что связь есть.
Аналитик кивнул.
– Да. Если я проявлю себя в борьбе за власть, меня могут убрать случайно, посчитав чьим-то ярым сторонником. Или убить по причинам, не имеющим ничего общего с моими планами. Поэтому я не нацеливаюсь на власть. Впрочем, она мне не интересна.
– А почему? – невольно заинтересовалась Лайнира. – Ведь любой…
– Я не подхожу для высшей власти, – откровенно ответил Клайд. – Мой предел – разработка операций и командование небольшой группой. Я плохо умею принимать спонтанные решения – а правителю приходится уметь это делать. К счастью, мне удалось добиться того, что меня властолюбцем никто не посчитает.
– Но ведь Гриффиса ты поддерживаешь, – удивилась Леди.
– Я считаю, что Лорд Гриффис – лучший правитель, чем кто-либо другой, – пожал плечами Аналитик. – Кроме того, у нас сходный образ мышления; далеко не идентичный, разумеется, но он умеет ценить мои умения и знает, какое место мне интересно и на что я претендую.
Лайнира поперхнулась кафом; она вдруг нашла ответ на мысли, которые бродили в голове как раз перед приходом Клайда.
Он тоже создал маску, заставил всех воспринимать себя четко определенным образом. Но не для того, чтобы избежать опасности или временно скрыть свои силы. Просто, чтобы все точно понимали – Аналитик на своем месте, и там он принесет наибольшую пользу. И не думали его продвигать или переводить на иную должность.
– Именно, – сказал Клайд. И Лайнира не стала уточнять – знала, что ему нетрудно связать их недавний разговор, свою реплику и изменившееся лицо собеседницы.
О пустынной операции они так и не поговорили.

«Но вот какого хатта я принимаюсь анализировать? Совершенно ж не в моем стиле… Кто-то скажет – отцовская кровь. Мда…
Как это со стороны выглядит? Типичная республиканская мелодрама – родители живут раздельно, а дочка между ними разрывается…»
У одного из республиканских офицеров, убитых ими во время задания пару месяцев назад, оказалась коллекция кристаллов с такими вот семейными фильмами. Сейлен из интереса их прихватил; смотрели потом и ржали до упаду над идиотами-персонажами.
«Ну вот. А теперь у меня в жизни точно такой же маразм. Только я не разрываюсь… в маме мне нравится одно, а в Клайде – совсем другое, – Лайнира так и не привыкла называть его «отцом». – Но я-то с чего меняюсь? Вроде сформировалась уже…»
Мало кто из джедаев поддерживает контакты с семьями. Это вроде бы не запрещено напрямую, однако рыцарям просто не хочется. А ситхи? У них какие отношения с родителями?
Лайнира не видела, чтобы в других семьях были особенно теплые, выходящие за рамки обычных товарищеских отношения. Во всяком случае – со стороны. Девушка была уверена, что все видит правильно… но теперь ее тянуло все рассматривать с точки зрения «масок».
Налетевший ветер бросил в лицо снег; девушка зажмурилась и поскорее свернула в проулок – там ветра не было.
«А ведь когда он про учителя говорил, то голос был… почти с эмоциями. Почти.
Мда. Эмоции у Клайда. Анализ у меня. Стелларская весна, в общем».
Оглядевшись по сторонам, Лайнира заметила довольно крупный камень. Идти за ним было лень, поэтому она приподняла камешек Силой и запустила в ближайшую стену.
То ли удар оказался сильным, то ли камень хрупким – но осколки брызнули во все стороны. Один чуть не угодил в голову самой Лайнире, и девушка едва успела отбить его в сторону.
«А ведь будь он покрупнее, а я – помедленнее, и легла бы тут… – покрутила головой девушка. – В точности как наставник Клайда…»
– Не хочу, – вслух произнесла она. – Не хочу вот так, из-за какой-то случайности помереть. И бластерным мясом быть не хочу.
«Только кто меня спрашивает?»

– Послушай, что ты тогда в нем нашла?
Вопрос дочери Халькану врасплох не застал; этого она ожидала.
– Сама не знаю, – призналась Леди. – Наверное, потому что остальные были полными раздолбаями и отморозками, а он отличался. И… был надежным.
– А как он отказался обучать меня?
– Он сам не рассказал? – уточнила Халькана, дождалась кивка и пожала плечами. – Да в своей обычной манере. Сидит, выдает отказ и логично обосновывает причины. Я ему чуть в зубы не дала… правильно сделала, что удержалась. В драке мне с Клайдом не справиться.
– А на кого я больше похожа?
Детский вопрос. Вроде бы. Только Халькана над ним размышляла достаточно долго.
– Лицом – на меня. А характером… да сама решай, – наконец махнула она рукой. – Тут я тебе морочить голову не буду. Клайд, конечно, дроид мороженый, но… он выживать умеет.

«Вот если вдуматься – вроде бы звание Лорда для всех одинаково. А на деле? Есть руководители – вроде Гриффиса. Есть лучшие бойцы – вроде Сэйджера и Даррайта. Есть аналитики и планировщики – вроде Тамейра и Клайда.
А есть и младшие, умеющие только драться. Их и посылают на задания… и большая часть не возвращается. Прокладывая удобную дорогу для настоящих воинов.
Раньше думала, что именно те, кто идут в бой – это лучшие из ситхов. Воины. Не чета всяким планировщикам.
Только вот нами командует Гриффис, а не кто-то из бойцов. И мы не решаем, когда и где драться – нам выдают план.
И кто я? Вроде пока возвращаюсь… пока…».
Лайнира тряхнула головой. Думать о таких вещах не хотелось. Но она понимала, что мысли будут постоянно сворачивать на эту тему…
Особенно сейчас, когда она понимала – раньше в ней странным образом мешалось осознание того, что их используют и гордость воина. А вот сейчас гордость куда-то делась…
Требовалось выговориться. Вопрос только – с кем побеседовать?
Ответ, впрочем, нашелся тут же. Сейлен. Он, в отличие от многих, секреты хранить умел.

Искомый Лорд обнаружился у себя дома в расслабленно-задумчивом состоянии. Для разговора оно подходило идеально.
– Помнишь, как я в этой пустыне ловушку просекла? – без всякого приветствия заявила Лайнира с порога.
– Еще бы, – усмехнулся Сейлен, выбираясь из кресла. – Я еще удивился – прямо как Аналитик все просчитала.
– Ничего удивительного, – Лайнира подтянула к себе ближайший стул. – Наследственность свое берет.
Сейлен поперхнулся каким-то ехидным комментарием; внимательно посмотрел на гостью. Потом пошел к шкафу, добыл оттуда бутылку и два стакана.
– На трезвую голову такие вещи слушать невозможно, – пояснил он. – Рассказывай.
И Лайнира рассказала. Все. Опустив только детали разговоров с Клайдом – это уже личное.
Несмотря на свое заявление, Сейлен к концу речи остался трезвым; глядя куда-то в окно, он задал совершенно неожиданный вопрос:
– Кто твоего мастера учил?
Лайнира наморщила лоб и честно призналась:
– Не знаю. По-моему, Саймин пару раз упоминал, но у меня из головы вылетело.
– Балда, – осуждающе сообщил Сейлен. – Лорда Саймина учил Лорд Равион. Тот же, кто обучал и Клайда. Саймин был его последним учеником.
– Ты откуда знаешь?
– Уже от своего мастера; он же любит точно устанавливать, кто кому в родстве, кто кого учил… У него даже таблица целая есть с указанием возрастов начала и окончания учебы… Вот я кое-что и запомнил, – усмехнулся Сейлен. – Бывают же совпадения…
Лайнира попыталась себе представить сказанное; веселый и улыбчивый Саймин никак не хотел становиться в один ряд с хладнокровным Клайдом.
– Да как у них мог быть один учитель?
– Ты на других посмотри, – развеселился Сейлен. – Мой мастер ворчит по любому поводу, особенно о нравах молодежи, а Лорд Тамейр – бабник редкостный. А они у одного наставника учились… Ладно. Джедай с ними, давай с тобой разберемся. Ты вообще чего хочешь? Клайд с Хальканой вместе жить точно не будут. Их и в молодости разве что на пару ночей хватило.
– Они с друг другом сами разберутся, – уверенно заявила Лайнира. – Мне интересно, с чего вдруг я стала так себя… Я ведь всегда действую. Порассуждав, конечно, но от силы пару минут. А тут, с возвращения – одни сплошные размышления.
– На тему «кто я и что мне делать»? – уточнил Сейлен. – Ха. Тот, кто себе таких вопросов не задавал – придурок. Мне, считай, повезло; меня этой проблемой мастер озадачил. И приказал самостоятельно найти ответ.
– И ты нашел?
– Как видишь, – пожал плечами Сейлен. – Я в точности на своем месте. Боец, не командир, но и не рядовой… Мне такое нравится. Амонкрит мне все, что умел в бою, передал, и отпустил.
– Погоди, – Лайнира вспомнила, что пару минут назад Сейлен говорил об учителе в настоящем времени. – Так он жив?
– Ну да. Просто в столицу давно перебрался, и на Стелларе не показывается.
– А что ты у нас-то делаешь? – искренне удивилась девушка. – Мы же практически все – недоучки, из-за погибших мастеров…
– Я ж сказал – я на своем месте, – глаза Сейлена вдруг стали очень серьезными. – Хорошо. Объясню. Лорд Амонкрит бывает редкостной скотиной, но учитель он хороший. Только никого не учит в полной мере; не верит он в широкую специализацию. Скорее в кастовую систему – тут воины, тут мыслители, и нечего смешивать. Я нацелился на бой – вот он и учил меня фехтованию и Силовым приемам, которые с боем связаны. Кого-то другого воспитывал на мастера Силы… Не знаю, может, он боится, что отменно обученный подопечный его пришибет. Не мое дело; мы-то с ним всегда ладили. Я не претендовал ни на что великое, а он не притворялся, что передаст мне громадные знания.
Лорд вдруг оборвал довольно бессвязную речь. Вздохнул.
– Короче. Я боец среднего звена – как и сказал. Выше мне не подняться; вот я среди вас и обретаюсь. Знаю, что нас пихают всюду, куда захотят; мне плевать. Мне такая жизнь нравится, и смерть в бою – это по мне.
– А от нашей же бомбы на голову? – не удержалась Лайнира.
– Будет обидно, – признался Сейлен. – Но я не удивлюсь. Ты ведь тоже не удивилась…
– Урод джедаев! Я же вроде за советом пришла, а выходит – твои излияния слушаю! – вспылила Лайнира.
– А я что делаю? – пристально уставился на нее Сейлен. – Ладно, без намеков. Лай, пойми, кем ты хочешь быть, и такой стань. Теперь понятно?

Разговор с Клайдом о притворстве не шел из головы. Лайнира считала, что уж Сейлена-то она знает превосходно, что он из таких же полуобученных… но нет. Оказалось все по-другому.
Да и совет ничем не помог. Это Леди и сама себе могла сказать.
«Но ведь не сказала. Понадобилось чтоб вроде-бы-трезвый Сейлен мне в зубы его сунул».
Лайнира устроилась у окна, приоткрыв створку и подставив лицо ледяному ветру. Обычно это освежало; но сейчас мысли проясняться не хотели.
«Я не хочу, чтобы штабисты мною спокойно пожертвовали, отправив очередную группу как приманку. Высшей власти мне не добиться, но влияния я хочу. Только вот мне-нынешней оно и не светит».
Она вспомнила слова Клайда о его отношении к власти. И вдруг подумала, что он был лишь отчасти правдив.
Да, Аналитик не командует войсками. Но именно он работает с информацией, разрабатывает действия… и именно в его руках жизни всех тех, кто участвует в спланированной им операции. И кто знает – не пользовался ли Лорд Клайд этим положением, чтобы вставить кого-нибудь нежелательного в группу, обреченную на смерть? Или наоборот – убрать из такой группы?
Похоже, Клайду действительно не интересна была мантия Темного Лорда. У него уже была власть – именно такая, которой ему хотелось обладать.

Уже когда дверь открылась, Лайнира запоздало поняла, что вновь стучала, вместо того, чтобы позвонить. Впрочем, извиняться было глупо; девушка прошла вслед за хозяином в кабинет.
– Как именно ты анализируешь? – спросила она. – Я хочу научиться.
Пожалуй, в первый раз она видела явное изменение на лице Клайда – более всего напоминавшее радостное удивление.
– Этому придется обучаться долго, – справившись с чувствами, ответил он.
– А куда мне спешить?
– Тоже верно. Что ж, садись, – Аналитик подвинул дочери стул. И с сомнением в голосе заметил: – Будь терпелива, пожалуйста.
Лайнира фыркнула в ответ.
«Похоже, стелларская весна все-таки есть,» – подумала она.
И постаралась быть терпеливой.
13.10.2006 – 15.10.2006

[V-Z]

От выбора до выбора
Звезды за иллюминатором растянуты в слепящие полосы. Удивительно красивое, но ставшее уже привычным зрелище; большинство разумных даже и не подумает им полюбоваться.
Даже джедаи или ситхи, понимающие мир куда тоньше остальных, часто не обращают внимания на такие простые и обычные вещи. А зря, кстати; в привычном иногда кроется больше мудрости, чем в новом.
Спустя несколько часов «Эбеновый Ястреб» возникнет в системе, где расположена Звездная Кузница. Встретиться с Малаком – и тогда все будет решено… Если я там погибну – то тем более все решится. Хотя бы для меня.
Реван. Рыцарь-джедай Реван. Главнокомандующий Реван. Темный Лорд Ситхов Реван.
Сколько их, этих Реванов? И как они все уживаются во мне – чья жизнь совсем недавно обернулась имплантированной памятью, и кто считал себя обычным солдатом?
Я поймал себя на том, что непроизвольно поглаживаю левую щеку. Давняя привычка; сейчас под пальцами – гладкая кожа, ни следов ожога. А ведь когда-то…
Металл и луч в очередной раз сталкиваются, и в очередной же раз не проходят мимо друг друга. Мандалор не дает ни секунды передышки – понимает, что с помощью Силы я его одолею.
Что же за мастерство у этого не-одаренного, что я, джедай, уже добрый десяток минут не могу его одолеть? То, что и он не может победить меня – утешение слабое.
Про мандалориан можно сказать много чего, приятного и неприятного, но одного у них не отнимешь – лучших не-одаренных бойцов в Галактике просто нет. Даже в Ордене мало кто с ними сравнится; до меня с Мандалором дрался и победил лишь Улик Кел-Дрома.
К счастью, мне все же удается разорвать дистанцию, и получить краткую долю секунды. Которой я и пользуюсь – выплеск Силы поднимает Мандалора в воздух и кидает о стену. Пожалуй, лишь знаменитая броня спасает его от перелома позвоночника… Меч, правда, отлетает в сторону.
Одним прыжком я оказываюсь рядом и направляю клинок ему в лицо. Как же неудобно, когда глаза противника скрыты под маской… а свои эмоции он прекрасно контролирует…
– Ваша техника хороша, но против Силы – ничто. Сдавайся, Мандалор.
– Не торопись с критикой, джетии*, – почему-то мне кажется, что Мандалор усмехается. – Наша техника горазда на сюрпризы.
Еще не договорив, он резко вскидывает руку, и с предплечья бьет струя пламени – прямо мне в лицо.
Я успеваю отпрянуть… но не совсем. Огонь проходится по щеке, сжигая плоть; дикая боль молнией бьет по телу, но я в силах ее погасить. Пусть и не мгновенно, а за секунды три-четыре.
А Мандалор не теряет времени – он уже подхватывает свой меч.
И схватка продолжается.
Конечно, вылечить ожог лица – не проблема для медицины. Да только у меня не было времени на лечение; сразу после Малакора я начал готовиться к иной войне.
Так что пришлось пока закрыть лицо маской. А лицо мне поправили уже потом, когда имплантировали ложную память.
Вообще, отлично поработали хирурги. Вроде бы не меняли внешность, но чуть подкорректировали отдельные черты – и совсем другой человек. Даже Карт, видевший меня сотню раз, не опознал. Даже Кандерос – а мандалориане быстро выучили лицо своего главного противника…
Так. Отвлекаюсь. О чем это я думал? Ах, да.
Малак. Первый после меня, вернейший из верных, лучший из лучших… Вот-вот. Первый – но «после». И в бою, и в командовании… Собственно, командование отдельными операциями я еще чаще поручал Сэйну Верреку, а Малака брал с собой. В качестве помощника.
Моя ошибка, если честно. Малак всегда был несколько тщеславен, а обучение Темной стороне это качество усилило. Результат? Обстрел моего крейсера и все последующее.
Нет, определенно, – моя ошибка. Надо было ему поручать больше… или не давать пробовать власть вообще. Воевать Малак умел отлично, с этим спорить трудно. А вот править… не тот характер, не тот склад ума… Все не то, короче. Я же занялся своими делами – и проморгал момент, когда уважение переросло в зависть, а потом – и в стремление к перевороту.
Надеюсь, что теперь мне с помощниками повезет больше. Хотя… М-да, понемногу задумаешься, что предпочтительнее: один ситх или вот такая разношерстная компания.
К Карту пока лучше особо часто не подходить; он, видно, еще не решил, следует ли мне говорить: «Да, командир» или «Умри, проклятый ситх!».
Миссия и Заалбар замкнуты друг на друга. Пока я не трогаю одного, другой молчит. Кроме того, Заалбар мне обязан… все же странные у вуки обычаи… А в целом им ни жарко, ни холодно от того, кто я – ситх или джедай.
Джухани… эх, девочка… Республика с твоим народом поступила как последние хатты. Право на гнев ты имеешь. Вот только не надо давать ему полную власть над собой.
Джоли… старый, хитрый и мудрый. Ничего о нем не понятно. Надеюсь, что и он меня понимает не до конца, и скрывает это за туманными притчами. Когда все закончится, я его на откровенность вызову. Точно.
Кандерос. Странное дело, но из всех моих спутников он мне наиболее близок. Солдат, мастер боя, пусть и проигравший, но уверенный в своей правоте. На Дантуине мы не раз до хрипоты спорили о том, что лучше для Галактики – Республика или Мандалор. Убедить Ордо не вышло; а вот я кое на что взглянул по-новому.
Легче всего с дроидами. Т3 мною куплен, он обозначил меня как хозяина – и ему безразлично, что у меня за биография. Ну а HK… да, это отдельный случай. Как я вообще сумел его создать? До сих пор не понимаю, как сие чудо техники со своеобразным мышлением появилось.
Кто там остался? Пропавшая Бастила. Бастила Шан, юный рыцарь Ордена. Надежда, так сказать… Никогда не понимал, как можно возлагать надежды на одного конкретного человека. В Войну Ситхов – на Номи Санрайдер, в Великую Гиперпространственную – на императрицу Тету… теперь – на Бастилу.
Всегда должен быть резерв – это я в бытность командующим уяснил быстро. И лучше, если этот резерв до поры до времени будет скрыт от глаз противника.
Хм. А не я ли сейчас являюсь таким резервом? Хотя скрыть меня никто не сумел. Малак теперь гарантированно знает, что я жив, собираюсь бороться с ним и уже в этом преуспел.
Ну и пусть знает. Посмотрим, поможет ли ему это.
Быстрые шаги в коридоре; не надо даже тянуться к Силе, чтобы понять – Миссия. Только у нее такая походка.
И в самом деле, в дверях показалась юная тви’лекка.
– То… Реван то есть, – огонек смущения в глазах.
Еще бы. Она привыкла называть меня «Томо», как я и представился на Тарисе. И еще до конца не воспринимает меня как знаменитого Ревана.
А я? Я – воспринимаю?
– Что, Миссия?
– Карт говорит, мы через десяток минут из гипера выйдем. Все уже готовятся.
– Спасибо.
Миссия кивнула и вновь исчезла в дверях. А я чуть прикрыл глаза, ожидая, когда полосы превратятся в звезды.
Сейчас придется встретиться с Малаком; убийство или убеждение… Что предпочесть? В любом случае Галактика переменится.
Впрочем, мне это не впервой.
– Реван, стой! Именем Совета…
Мастер Жар Лестин идет очень быстро, почти бежит. Перейти на бег в самом деле не позволяет длинный плащ и желание вести себя достойно своего звания.
Как и все. Больше озабочены тем, как бы выглядеть истинными рыцарями, чем гибнущими людьми.
– Что – именем Совета? – зло бросаю я. – Мастер Жар, я прошу вас, не надо меня останавливать.
– Реван… – тви’лекк замедляет шаг, глядя на корабль позади меня. Рыцари, пошедшие за мной, поднимаются по трапу; Малак и Сэйн указывают, куда кому идти. – Что ты делаешь?
– Мы ведь защитники мира, так? Вот я и намереваюсь его защитить.
– Мы решили не вмешиваться в войну. Рыцарям это запрещено.
– Какого хатта! – я почти срываюсь на крик. – Мастер Жар, посмотрите новости! Бомбардировки Серокко, уничтожение Катара, уничтожение Алтира… Вы же должны чувствовать волны смертей в Силе. Чувствуете, так?
Жар опускает глаза. Чувствует. И соглашается. Но не может пойти против остальных.
– Мастер Жар, – Сэйн Веррек ** подходит к нам и очень серьезно смотрит на тви’лекка. – Если мы не пойдем, то перестанем быть джедаями. Мандалориан надо остановить – иначе нам придется драться, когда они станут бомбить анклавы Ордена.
– Ты не понимаешь, Сэйн, – с тоской выдыхает мастер Жар.
– Боюсь, мастер, что это вы не понимаете, – качает головой Веррек и отходит к трапу.
Мне больше нечего сказать. Я тоже иду ко входу в корабль; у самого трапа я оборачиваюсь.
У самого выхода из Анклава неподвижно стоит мастер Вандар. С такого расстояния я не могу рассмотреть, что в его глазах.
Будь шанс переиграть все по-новому – остался бы я с Орденом?
Сомневаюсь. Правильно сказал Сэйн – иначе я перестал бы быть джедаем. В моем понимании этого слова.
Совершенно неожиданно «Эбеновый Ястреб» сотрясла дрожь; полосы за иллюминатором вновь обернулись мириадами звезд… и вдруг мерное гудение двигателя изменилось. Стало каким-то рваным.
Что за…
Я вскочил и кинулся к двери. Вот только аварии нам недоставало…

– По крайней мере, тут хороший климат, – Кандерос, как обычно, посвятил время своему оружию. А то, что он делал это на солнечном пляже, а не в отсеке корабля, дела не меняет. Бывалый солдат разберет-соберет бластер хоть в открытом космосе.
– Это уж точно, – поддержала Ордо Миссия, танцующим шагом пройдясь по песку. – Солнце… хорошо тут.
– Только деревьев мало, – рыкающе выразился Заалбар, тоскливо оглядывая окрестности.
Я в этот обмен впечатлениями не вмешивался. Сам еще пытался выразить собственное мнение по поводу планеты…
Только что мы с HK и Джухани вернулись из близкого лагеря местных. Тех самых раката, что создали Звездную Кузницу. Тех самых…
И как я мог отодвинуть в глубины памяти то, что уже бывал здесь? И видел, кто и как тут живет? Может, тогда бы такого шока не было. Надеюсь.
– Реван? – Джухани устроилась у массивного камня, на котором я сидел. – Что случилось? Ты с самого лагеря мрачный.
– Еще бы, – вздохнул я. – Раката… они ведь правили Галактикой. Задолго до Республики. Создали Звездные Карты, Кузницу, дроида, способного функционировать десятки тысячелетий… Это была великая цивилизация. А теперь посмотри на них – просто дикие племена. Чуть более развитые, чем те же эвоки на Эндоре или тускены.
– Тебе их жаль? – мгновенно угадала Джухани.
– Да, – мне действительно было жаль. Прямо-таки больно видеть, во что превратились великие. Пусть их правление было жестоким – но это были великие… были. И ушли.
– Одно сменяет другое; рассвет не придет без заката. Клинок, рубивший сталь сейчас, покроется ржавчиной завтра. Но кузнец выкует новый меч, а солнце снова встанет и коснется своими лучами живых. Может быть, не тех, кого видело раньше – но солнцу все равно.
Не только я, но и все остальные с изумлением воззрились на Кандероса. В последнюю очередь я ожидал от него таких слов.
– Это что было? – Миссия легким прыжком оказалась рядом с мандалорианином.
– «Размышления на закате», – усмехнулся Ордо. – Это написал Сенхай, тонг *** и один из первых Мандалоров. Я когда-то эту книгу чуть ли не наизусть помнил… удивительное сочетание нашей воинственности, печали и веры в свою судьбу.
Вот так. Вот тебе и мандалориане, верящие только в битву. Я-то думал, что отучился судить о культуре по внешним проявлениям…
А может, и у раката скрыто больше, чем кажется на первый взгляд?
– Спасибо, Кандерос.
– Да не за что, командир.

– Ре… Реван… по-моему… этого… хватит… – Джухани, хрипло дыша, прислонилась к стене.
Джоли кивнул в знак согласия; он тоже изрядно вымотался.
С того момента, как мы договорились с раката и вошли в Храм, шла постоянная битва. Малак ухитрился заполонить здание своими приверженцами; и пусть большинство из них ничего не стоило в сравнении с настоящим джедаем – но их было много.
– Ты сам как себя чувствуешь? – похоже, Джоли пришел в себя.
– Почти нормально, – я откинул голову назад, чувствуя затылком прохладный камень. – Еще пара минут – и окончательно в порядке буду.
– Я не про тело.
Мне очень захотелось выругаться по-хаттски. Понятно, о чем спрашивал Джоли – как я себя ощущал, убивая тех, кого когда-то сам привлек на службу… И тех, кого они обучали.
Никак я себя не чувствовал, если честно. Может, это влияние прежней личности – сосредоточенного солдата. Или же наследие от моего бытия ситхом.
Да какая разница? Выбора у меня все равно не было. Вряд ли кто сможет с этим спорить. Особенно Джоли – который был свидетелем тому, как на меня кидались.
– Отдохнули? – поинтересовался я. – Тогда пошли. Нам осталась только вершина.

– Пойдем со мной. Я же знаю, насколько ты силен! Пойдем, Реван…
Я молча смотрел в глаза встретившей нас Бастиле. Вроде бы она не изменилась – но во взгляде читалась непривычная жесткость и холод. Неужели Малак все это время только ее воспитанием занимался? Непохожа на него такая усидчивость.
Джоли и Джухани замерли за спиной. Им в этом разговоре места не было.
– С тобой? – негромко ответил я. – А как же твой нынешний учитель?
– Он слабее, – во взгляде понемногу разгорался уже совершенно фанатичный огонек. – Ты ведь легко его одолеешь, правда? А потом мы возьмем под контроль Звездную Кузницу, и…
Мне захотелось рассмеяться. Девочка, ты сама понимаешь, что говоришь? Данные о координатах системы переданы военным; вскоре сюда явятся военные корабли. Малак уже проиграл; даже Звездная Кузница не выстоит против всего флота Республики – а именно он пойдет в ход. И пусть гениев стратегии во флоте сейчас нет, но одну-единственную операцию они спланировать более чем способны.
– А что скажут наши друзья? – кивок через плечо. Впрочем, я имею в виду не только джедаев, но и весь экипаж.
– Ты считаешься с мнением слабых?
Считаюсь, Бастила. Считаюсь. Они пошли со мной добровольно, они верны мне, и у меня нет причин сомневаться в этой верности. А еще есть такая вещь, как долг.
Долг заставлял Кандероса и его сородичей биться до конца, выживать в мясорубках на Алтире и Дксуне.
Долг заставлял Заалбара остаться с чужаком, которого видел второй раз в жизни – и помогать ему.
Долг заставлял Карта искать юную воительницу, не способную ничего дать ему самому.
И долг сейчас ведет и меня. Я должен исправить собственные ошибки; переделать путь, неверно проложенный моими же руками.
Кому должен? Ну уж точно не Республике, отступавшей до моего прихода. И не Совету, пытавшемуся избежать соприкосновения с войной.
Я должен себе. А такие долги нельзя не отдавать.
Видно, по моим глазам Бастила поняла, что за решение я принял – и вскинула меч.
В ответ зажегся мой клинок.

Взмах-блок-удар-поворот-уход-блок-удар-блок-удар-удар…
Бастила легка и стремительна, но я старше и куда опытнее. Судя по всему, Малак ее боевому образованию особого внимания не уделил, и она сражается так, как учили в Ордене.
А меня, знаете ли, учили еще вражеские солдаты. Экзаменовал же лично Мандалор Наивысший. Сколько бы ты продержалась против него, а?
Джоли и Джухани где-то позади – не лезут. И правильно. Это мое дело и мой бой.
Блок-удар-выпад-взмах-удар-взмах…
Названия приемов мелькали где-то на периферии сознания. Чо май, шиак, сай ча (а она не мелочится)… Правда, мой сун дьем **** все же не прошел. Ну так он с опасным противником нечасто удается.
Ага!
Тактика «выпад плюс удар Силой» в очередной раз себя оправдала: девушка полетела в одну сторону, а меч – в другую.
– Сдавайся, – какое короткое, оказывается, слово. Уносимое ветром, который здесь, на вершине, дует непрерывно.
– Никогда!
– Придется, – клинок описал дугу в воздухе.
– Нет!
Все же она быстрая. Вскочить на ноги и мгновенно прыгнуть в сторону, к своему катеру – это надо уметь.
Я мог оторвать Силой кусок камня и послать ей в спину, сбив в полете. Мог. Но не стал.
Никогда не любил бить в спину, даже если это было необходимо. Хотя и бил.
– Что нам теперь делать? – как у Джухани хватило терпения спросить только сейчас?
– Выключить генератор, для чего мы сюда и пришли, – пожал плечами я. – А потом лететь к Звездной Кузнице.
– Но ведь она предупредит Малака…
– Можно подумать, она ему скажет что-то, чего он уже не знает, – фыркнул я.
– А что ты вообще намерен делать с Бастилой? – вопрос Джоли задал все тем же испытующе-ехидным тоном.
– Встретиться.
Максимально нейтральный ответ.

Остальным я ситуацию объяснил предельно кратко. Более детальный рассказ оставил Джоли с Джухани; нам требовалось починить корабль и взлетать.
Чинить двигатель пришлось Кандеросу и Т3. В основном, конечно, работал дроид, но имелись вещи, с коими его манипуляторы не справлялись.
Мы с Картом налаживали оружейные системы. Кто-то сомневался, что мы не сможем просто залететь в ангар? Только не я.
А потом… а потом был взлет. И оставшиеся для размышлений минуты.
Точнее, воспоминания. Анализ всего, что было после той схватки на мостике моего флагмана.
Битва на «Шпиле Эндара». Падение в спасательной капсуле на Тарис. Поиски Бастилы и возможностей для побега; встреча с Миссией, Заалбаром… Потом с Кандеросом и откровенно наглая операция по угону «Ястреба». Впрочем, такие действия мандалориане любят.
– Вы решили, что захотите угнать мой корабль – и так просто это сделаете?
Лицо Дэвика искажено яростью; представитель Обмена явно не привык, чтобы кто-то вставал у него на пути. Кало Норд взирает на нас совершенно равнодушно: ему нет никакого дела до личностей тех, с кем придется драться.
– Ситхи могут висеть над планетой, сколько им угодно, но это – моя территория. Не стоит нарушать мои правила.
Кандерос с усмешкой косится на меня. Что ему, участвовавшему в десантах из космоса на планеты, выжившему в страшнейших битвах и прошедшему всю войну, угрозы какого-то местного босса? Я практически чувствую это и усмехаюсь в ответ.
Дэвик замолкает, видя наши лица.
– Убей их, – командует он Норду и сам хватается за бластер.
Но оружие Ордо начинает рокотать секундой раньше.
Дантуин – и новости о наличии у меня чувствительности к Силе. Странноватые взгляды со стороны Жара и Вандара. Что ж, теперь я их хорошо понимаю… Встреча с Джухани… сколько же в ней было бешенства. Но не мне критиковать – пожалуй, таким были и многие из моих помощников, когда я пошел против Республики.
– Ты… победил. Убей меня.
Катарка на коленях, прижавшись спиной к каменной колонне. Ярость из глаз исчезла; теперь в них только усталость и отрешенность. Она готова к смерти.
– Не дождешься, – я наклоняюсь к ней, выключив меч. Почему-то я знаю – бить она не станет. – Мы пойдем обратно, Джухани. Вместе.
– Куда – «обратно»? – в голосе одна лишь горечь. – Я перешла на Темную сторону.
– Не перешла, а лишь поддалась, – поправляю я с неожиданно наставнической интонацией. - С чего ты решила, что это конец пути?
- Но... нам всегда говорили...
- А самой подумать?
Джухани задумывается. Потом пожимает плечами.
- Возможно, ты прав. Но примут ли меня?
- Почему нет? - усмехаюсь я. - За этим меня и отправили - вернуть тебя назад.
Джухани какое-то время размышляет. Потом медленно кивает, и поднимается.
Я мог бы еще сказать, что Темная сторона - это значительно больше, чем просто бешенство. Но это аргумент не для джедаев.
Кроме того... разобраться бы, откуда я сам это знаю...
Татуин. Пустынная планета. Встреча с HK. Тускены и пещера крайт-дракона, где таится Звездная Карта. А у самого выхода...
- Мы тебе не враги.
- Согласен, - кивает Кало Норд. - Мне вы, честно говоря, до банты, если так выражаются.
- Тогда зачем тебе драться с нами? Это не твоя война.
- Сложно спорить, - усмехается Норд. - Но, извини. У меня есть репутация, и ее надо оберегать. То есть - обеспечить, чтобы никто из моих объектов живым не ушел.
- Жаль.
Норд пожимает плечами.
Секунду спустя воздух наполняется выстрелами и гудением мечей.
Кашиик. Мир гигантских деревьев и их могучих обитателей. Браконьеры, древний компьютер... Джоли.
Конфликт в деревне. Не знаю, как мы выжили в толпе дерущихся вуки; HK потом долго сетовал на содранную с корпуса краску.
Коррибан. Мертвое сердце Империи, как его называли древние ситхи... те, из которых были Марка Рагнос, Тулак Хорд и Нага Садоу.
Сухое ущелье наполнено вспышками и жужжанием мечей; один из трех ситхов уже лежит с рассеченной грудью. Джухани бьется со вторым, отдаляясь от нас.
Я фехтую с Бандоном; он не снижает темпа, напирая на меня как взбесившийся реек. Впрочем, зря; оборону ему пока не пробить, а вот о своей он забывает...
Шаг. Увод его клинка в сторону.
И бластерные лучи пробивают тело ученика Малака; HK, как всегда, бьет без промаха.
Бандон оседает, а я, задержавшись лишь на мгновение и сломав его меч, прыгаю к Джухани. Ее противник отвлекается на меня - и получает быстрый удар от катарки.
- По... почему...
Джухани и HK ушли вперед, а я чуть задержался - у умирающего Бандона.
- Как он... вмешался в наш поединок... почему... ты же джедай...
Я в первую очередь командир и тактик. Но ему не понять. Поэтому я не отвечаю.

- Почему ты поддержал меня? - мастер Ютар бросает небрежный взгляд на распростертое тело своей бывшей ученицы и вновь переводит глаза на мое лицо.
- Вы недовольны?
- Конечно, доволен, - усмехается Ютар. - Но мне хотелось бы знать.
Я пожимаю плечами.
- Мастера если и должны погибать, то в бою с равным. А не от удара в спину и предательства.
Винн спокойно кивает.
- Я ожидал чего-то в этом роде.
Воспоминания о "Левиафане" я пропускаю. Это несущественно. Да, там ко мне вернулась память... но у меня такое чувство, что она бы и так возвратилась. Все шло именно к этому.
Манаан. Планета воды и въедливых судей-селкатов. Нейтральная планета... пока. Все равно они не смогли бы остаться в стороне навеки. Во время войны это далеко не всегда получается.
Не люблю я вспоминать про Манаан. Не люблю тех, кто надеется отсидеться, прикрываясь уникальностью своей планеты.
- Подлетаем! - сообщил Карт через селектор. - В систему, кстати, входят наши. Сейчас начнется...
Вернее не скажешь.

Последний зал. Последний - после стольких схваток на пути к нему. Я не старался сохранить их в памяти - зачем? Это не те воспоминания, которые хочется воскрешать.
Дверь с шипением скользнула в сторону.
Малак ждал меня в самом центре зала; я невольно поморщился. Он так и не отказался от любви к эффектам; я же считал, что на войне они бесполезны.
- Ты пришел, - констатировал очевидное Малак. - Для чего? Решил взять Кузницу себе?
- Нет. Взорвать ее к хаттам.
- Ты так и не понял, какая тут сила! - Малак вскинул руки, словно обнимая весь зал. - И до сих пор не понимаешь. Потому-то ты и проиграл.
Сила... Сила никогда не бывает в предметах. А только в тех, кто этими предметами действует. Но ты этого никогда не понимал. И вряд ли поймешь.
Впрочем, что-то такое в моем взгляде Малак увидел - как и Бастила до этого. И среагировал точно так же - включил меч, бросив мимолетный взгляд на странные колбы, расставленные по периметру зала.
В которых неподвижно висели тела - полуживые джедаи. Источники жизненной силы.
Я коротко усмехнулся. И вскинул руку.
Слепящие молнии сорвались с пальцев, вонзаясь в аппаратуру; треск прокатился по залу. И полумертвые перестали быть "полу".
- Что? - Малак невольно сделал шаг назад. - Ты... ты же вновь стал джедаем! Как ты применяешь...
- Тьма не в техниках Силы, - пожал плечами я. - Тьма - в разуме адепта. Я тебе об этом уже говорил. Не раз.
Краткая смена выражений на лице - непонимание, изумление, гнев...
И атака.
Встреченная на полпути моим мечом.

Могучее тело распростерлось на полу; в таком бою хватит одного пропущенного удара. Хотя мы довольно долго обменивались выпадами; Малак за это время изрядно улучшил свое мастерство. Или это мое понизилось?
- Не может быть... - затихающее изумление в голосе. - Я же... я же Темный Лорд...
Кто спорит? Но титул не равен бессмертию.
Я поглядел в окно, за которым шел бой; впрочем, удача была не на стороне защитников Кузницы. Конечно, еще не поздно переиграть...
Как уже говорилось, мне не впервой делать выбор.
- Значит, уходишь? - я не оборачиваюсь. Мне не нужно видеть лица Сэйна, чтобы чувствовать его.
- Да.
- Думаешь, Совет тебя простит?
- Сомневаюсь. Да и плевать мне на мнение Совета, если честно. Но Орден заслуживает объяснения.
- Не поймут, - резко бросаю я. - Не стоит даже и пытаться, Сэйн.
- Я постараюсь.
Он идет к двери.
- Что ж, удачи.
- Спасибо. И... Реван?
- Да?
- Смотрись в зеркало почаще.
Что он имел в виду?
Я перевожу взгляд на стекло иллюминатора; оно отражает достаточно хорошо.
М-да. А я и не замечал, как моя маска напоминает мандалорианские шлемы. Впрочем, какая разница? Цели у меня другие. Я намерен защищать, а не покорять.
Наверное.
Тогда я сделал выбор... впрочем, нет. Я его сделал еще на Малакоре, узнав скрытое от других.
Стал бы Малак защищать, если б победил? Не знаю. А раз не знаю - значит, не должен был этого допускать.
В этой войне джедаи, какими их хочет видеть Совет, не выиграют. Это нереально. А потому... а потому мне остается лишь одно.
Уничтожить Кузницу, убрать лишнее искушение силой (прежде всего, для меня же самого). И не возвращаться в Орден.
Я уже не ситх и уже не джедай.
А кто?
Что ж, это надо еще узнать. У меня остался, считайте, единственный выбор - отправиться по координатам с Малакора, и узнать все об угрозе самому.
Если есть только один выбор - значит ли это, что выбора нет вообще?
Нет. Всегда есть вариант "ничего не делать". Но он не для меня.
Мой выбор - делать. Пусть неправильно, пусть потом придется выправлять... но надо делать. А не ожидать.
И без разницы, кого во мне больше - Ревана-джедая, Ревана-ситха или солдата Томо. Эта черта у них у всех общая.
Я бросил последний взгляд на Малака и пошел к дверям.
Надо было действовать.

*Jetii – «джедай» (мандо’а)
**Сэйн Веррек – главный герой KOTOR II. Да, я знаю, что по канону Изгнанник – дама. Но мне, честно говоря, все равно.
***Тонги – раса, населявшая Мандалор, и постепенно замененная людьми. Мандалор Неукротимый (во время Войны Ситхов) и Мандалор Наивысший (во время Мандалорианских Войн) принадлежали именно к ней.
**** Названия соответственно отсечения руки, пронзания, обезглавливания и обезоруживания в фехтовании световым мечом.

Сообщение отредактировал V-Z - 4 Ноябрь 2007, 19:16

[V-Z]

Командир
Запись 000
…как я писал в предыдущей записи… А, хатт твою!.. Стерлось. Ладно, на базе копия осталась; вернемся – восстановлю. Правда, тут придется кое-что переписать.
Я рядовой армии Галактической Империи, штурмовик AC-1173901 по прозвищу «Клавиш». На самом деле меня зовут… да неважно. Рядовым не обязательно; конечно, мы друг друга по именам-фамилиям знаем, да только все равно в ход идут прозвища. Вот с Рейдером мы уже четыре года служим, а я с трудом вспомню, как его зовут. Думаю, и он – тоже…
Это мой дневник; маленькая, но прочная дека с большим объемом памяти. Собственно, ему я прозвищем и обязан – постоянно набиваю мысли на клавиатуре, а кому-то на язык шуточка подвернулась…
Мы сейчас находимся на крейсере «Неустрашимый». Ничего кораблик, хотя на ИЗР определенно просторнее будет. Но «разрушитель» чересчур привлекает внимание, а мы пока выглядим обычным патрулем. Пока…
Мы тут повстанцев ловим. Поступила информация, что в этих местах они оружие у контрабандистов покупают, вот и явились. Для крейсера не проблема снести движки паре транспортов, или что там у них есть.
А еще у нас на борту высокое начальство. Даже не просто высокое – высочайшее.
Сам лорд Вейдер.
Ходят слухи, что он здесь, потому как среди повстанцев будет кто-то очень-очень важный, за кем СИБ гоняется уже несколько лет. Впрочем, некоторые толкуют, что лорд Вейдер просто решил развеяться, поработать в поле, так сказать…
Какая разница. Нам все равно никто ничего не скажет. Да и не наше дело, если честно.
Пока что единственный результа – то, что сержант нас драит вдвое чаще, а лейтенант постоянно с проверками ходит.
О, сигнал. Похоже, показались повстанческие транспорты. Что ж, готовимся к абордажу…

Запись 001
Если узнаю, какая ящерообезьяна из СИБ собирала сведения – пристрелю, честное слово, и плевать на последствия! Я-то хоть живой пока. А остальные…
Были там транспорты. А точнее – один транспорт. И два кальмарских крейсера в придачу. И «кресты», эскадрильи две. Против одного нашего и дюжины «дишек».
Взорвали они наш крейсер. Хорошие, видно пилоты, чтоб на них хатт посидел… И большинство спаскапсул с кораблем погибло.
Нам вот повезло – успели влезть в капсулу. Я, Рейдер, Мелодик, Технарь, сержант, лейтенант Лойрик… и лорд Вейдер. Да-да. Он последним вошел, как раз перед тем, как капсула отстрелилась, а крейсер взорвался.
Я сейчас эту запись с трудом набиваю – капсула кувыркается. Хорошо, хоть она к планете идет, а не в открытый космос. Но действительно ли хорошо?
Гляжу на других. По шлемам, конечно, ни хатта не поймешь, но я с ними не первый год. Рейдер по колену постукивает, Технарь в винтовку вцепился, Мелодик молчит, ничего не напевает, серж закаменел… на грани все. Лейтенанта лицо вижу – он весь белый. Еще бы. Ему едва за двадцать.
Лорд Вейдер… неподвижно сидит. Дышит размеренно.
Что такое? Падение замедляется. Движемся к планете, да только не со скоростью метеора. И кувыркание прекратилось.
Замечаю, как у лорда Вейдера перчатка шевелится – будто на пульте управления лежит. Так… он, что ли нас притормаживает, чтоб не разбились? Ну дела…
– Клавиш, еть твою… то есть, штурмовик AC-1173901! – не выдерживает серж. – Прекрати стучать!
Прекращаю.

Запись 002
Планета оказалась пустыней; во всяком случае, вокруг сплошь пески, куда ни глянь. Спаскапсула наполовину в этот песок зарылась; хорошо еще, люк не в бархане оказался.
Технарь сейчас внутри копается – проверяет, чего в порядке осталось. Мы сидим у капсулы, серж и лейтенант с лордом Вейдером совещаются. Серж уже проектор вытащил – туда холокарты планет загружены.
– Планета называется Кхел, – чем лейтенант хорош, так тем, что чуть ли не все планеты сектора наизусть помнит. – Тут всего пара городов; мы ближе к вот этому. Там вроде космопорт есть, и уж точно – станция связи.
– Их можно вызвать? – ровный, мощный голос. Вполне под стать фигуре.
– Если комлинк в капсуле работает… сейчас узнаем…
Как раз и Технарь высунулся, чтоб последние слова услышать.
– Нет, сэр, – вылез полностью, спрыгнул на песок. – Комлинк – вдребезги, там целы от силы детали четыре. Связь хатта с два установишь, и даже маяк полетел.
– Т-твою! – не выдерживает серж. – Извините, милорд…
– Ничего, – коротко отмахивается Вейдер. – Лейтенант, какие земли между нами и городом?
– Почти полностью пески, милорд. Немного саванны – уже совсем близко от города.
Это плохо. Это очень плохо, я и без объяснений понимаю. Мы ж не песочники*, броня обычная… так что придется вариться в собственном доспехе.
– Кто-нибудь знаком с правилами выживания в пустыне? – все тот же спокойный, ровный голос.
– Рейдер, сэр, – кивает серж на солдата. – То есть штурмовик ВМ-1340215.
– Откуда такое прозвище? – Вейдер поворачивает шлем; похоже, и взгляд у него такой же спокойный, как и голос.
– Я на планете-пустыне вырос, сэр, – вытягивается по струнке Рейдер. – Вот и прозвали… как татуинских тускенов.
– Хорошо. Объясните солдатам, как следует выживать в пустыне.
Судя по всему, сам Вейдер это знает… откуда, интересно?
Как ему не жарко, а? В черной броне и плаще… лейтенант уже потом обливается, а форма у него темно-серая. Или Вейдеру жарко, но виду не показывает? Тогда ж и выдержка у него…
– Соберите все необходимое, и выдвигаемся, – приказывает он.

Запись 003
На ходу не поработаешь с декой. К счастью, у меня есть вариант; Технарь когда-то мне в комлинк встроил что-то вроде передатчика, который слова перекидывает в память деки. Диктофон, короче. Капрал, когда нашел, сказал, что доложит и велит убрать к хаттам, но сразу после того был бой и он получил свое.
Поэтому я иду – и шепчу. Веду дневник.
Вейдер – впереди. Идет размеренно, неспешно, не останавливаясь. Сапоги немного вязнут в песке, но ему это не особенно мешает.
Раз-два. Раз-два. Левой-правой. Раз-два. Левой-правой. Раз-два.
В комлинке бормотание – Мелодик что-то напевает.
Для-нас-все-вздор - голод, жажда, длинный путь,
Но-нет-нет-нет - хуже, чем всегда одно, -
Пыль-пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог,
И отпуска нет на войне!**
Нашел чем подбадривать, хатт его гунганом!
Видно, не один я так думаю – серж приказывает заткнуться. Мелодик умолкает, но через полминуты начинает новую. Не может без музыки со стихами.
Раз-два. Раз-два. Левой-правой. Раз-два. Левой-правой. Раз-два.
Сапоги проваливаются в песок; солнце бьет белым светом в глаза, и даже шлем не помогает. И жара. Казалось бы, в белых доспехах должно быть прохладнее… так нет же.
Лейтенант уже стянул фуражку, постоянно лоб вытирает. Ему еще повезло, что он блондин.
Раз-два. Раз-два. Левой-правой. Раз-два. Левой-правой. Раз-два.
А Вейдер все идет – неспешно, не останавливаясь. Мы уже с ног валимся, а он идет и не сбавляет шаг, и делать привал не собирается.
Железный он, что ли?
Раз-два. Раз-два. Левой-правой. Раз-два. Левой-правой. Раз-два.
Тупею с каждым шагом. Кажется, будто солнце забралось под шлем и запекает мозги. Даже не получается сообразить, сколько мы уже так топаем; а чувство времени у меня, вообще-то, хорошее. Но сейчас оно пасует.
Нормально идет только Рейдер. Ну, конечно, ему такое с детства привычно… а вот Технарь, к примеру, набуанец. Он пустыни-то только по холовизору видел.
Впереди и слева движется сержант; тоже едва плетется уже. Лейтенант – впереди и справа. А между ними, только немного дальше – лорд Вейдер. Идет. Не останавливается. И не собирается, видимо.
Дальше все произошло так быстро, что я ничего понять не успел; только потом уже этот фрагмент наговорил.
Совершенно неожиданно Вейдер развернулся и прыгнул к сержанту, махнув рукой. Серж улетел метра на два – и я точно видел, что перчатка его не коснулась.
А светящийся красный клинок рубанул по песку.
Сначала мы все остолбенели. Я ничего не понял; Технарь вытаращился на световой меч – тянет его на всякую мех-экзотику.
А потом мы увидели, что на песке дергается разрубленная пополам тварь. Метр девяносто где-то от носа до хвоста, и шкурой совершенно под цвет песка. И зубы. Острые. И много.
Сержант сел. Зачем-то пощупал горло; мне подумалось, что такие зубки его бы вырвали без проблем. Сглотнул.
– Спасибо, милорд.
– Ничего, – отозвался Вейдер, гася меч и вешая обратно на пояс. – Кто-нибудь может это приготовить?
Все дружно обернулись на Мелодика. Это он у нас спец – даже из самого поганого рациона сварганит что-то если не сверхвкусное, так съедобное.
Он подошел, осмотрел тварь, подумал и заключил:
– Можно. Если грамотно ее пожарить, а потом еще чуть поработать – получится толковая еда.
– Так и сделаем, – решил Вейдер. – Идем к той скале, и вы, рядовой, займетесь делом.
Какой скале?
Только после этих слов я сообразил, что впереди, метрах в сотне, высится здоровенная скала; как я ее раньше не заметил? Видно, совсем уже мозги поплыли от солнца…

Запись 004
Мелодик действительно сумел приготовить эту пустынную пакость. Причем так, что мы ее с удовольствием умяли; каких-то специй подсыпал.
Откуда специи? С собой таскает.
Снаряжение у каждого солдата стандартное. Но в то же время каждый носит что-то свое, часто незаметное. Только те, кто вместе служат, знают, у кого что сверх стандарта висит.
Мелодик вот специи таскает. Я – датапад. Технарь – мелкий набор каких-то инструментов. У Рейдера всегда при себе штуковина, которую он называет «галхут» – палка в полметра, из которой при нажатии выскакивает лезвие почти такой же длины; национальное оружие на его планете.
Что носят серж с лейтенантом, я не знаю. Они у нас не так давно, еще командирами не стали…
Интересное различие, все-таки… Есть «сэр» – это так обращаемся к любому, кто старше по званию и в обществе повыше будет. Есть «сержант», «лейтенант», «генерал» и так далее… ну, тут понятно, кому так говорим.
А есть еще «командир». Это реже услышишь; так мы человеку говорим, который действительно нами командует. Тот, кто прикажет – и без рассуждений под бластеры полезешь; потому что знаешь, что и он за тобой полезет, и вытащит отовсюду.
Как там Философ говорил? «Настоящий командир – это тот, чье командование ты бы принял сам, будь у тебя выбор». Хорошо он умел все в слова облекать. Умел – да получил свое, когда в десантный бот ракета при посадке угодила…
Отвлекаюсь от мыслей и смотрю на остальных. Посвежели. Мы сейчас в тени скалы сидим, тут прохладнее… чуть прохладнее, но все же… Шлемы, во всяком случае, снять можно.
Скольжу взглядом по лицам. Смуглый усатый Рейдер догрызает свой кусок; темноволосый светлокожий Технарь сосредоточенно мудрит над какой-то деталью винтовки; блондинистый и темноглазый Мелодик опять чего-то мурлычет; сержант задумался, машинально поглаживая шрам, который ему рыжину волос пропорол; лейтенант неотрывно смотрит на холокарту, но думает, видно о своем…
Вейдер сидит. Он не ел, и шлема не снял. Хочется обозвать это спесью, но почему-то понимаю, что она тут и близко не ночевала. Свои причины есть – и именно потому он сидит, скрестив ноги, прислонившись спиной к камню, и смотрит в пространство.
А что носит он сверх снаряжения?
Наверное, никогда не узнаю.
– Идти будем ночью, – неожданно произносит Вейдер. – Дневной путь выдержат только двое.
Ни у кого, видно, и сомнений не возникло – это Рейдер, которому пески с детства привычны, и сам Вейдер.
– До темноты – отдых, – распоряжается лорд и замолкает.
Ну слава всем силам! Наверное, у меня на лице такая же радостная ухмылка, как и у остальных.
– Сэр, замечу, что мы можем пересечь пути местных племен, – выуживает лишние сведения из своей необъятной памяти лейтенант. – Они считаются опасными.
– Племена? – недоверчиво хмыкает серж. – Это что, дикари? Да чего их бояться…
– Сержант, – голос Вейдера по-прежнему спокоен. – Снаряд ружья тускенского рейдера с двухсот метров пробивает стальной лист. Гаддерфай рубит пополам многие бластерные винтовки. Вы уверены, что здешние жители вооружены хуже?
Серж затыкается. Наверное, думает о том же, о чем и мы все – откуда Вейдер это знает?
– Отдыхайте, – четко произносит он, и нам остается только последовать команде.

Запись 005
Теперь идем ночью. Конечно, так попрохладнее; солнце не жарит, и духоты поменьше. Но вот песок никуда не девается, и ведет себя как последний гамморреанец в любое время суток.
Кажется, будто он в сапоги и во все вообще щели набивается. Умом понимаю, что это бред – у нас доспехи даже вакуум держат (правда, недолго), так что песок туда засыпаться не может. Но впечатление – именно такое.
Днем-все-мы-тут - и не так уж тяжело,
Но-чуть-лег-мрак - снова только каблуки.
(Пыль-пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог!)
И нет сражений на войне!
Опять Мелодик… Сквозь зубы советую ему заткнуться, пока серж по шлему не врезал. Затыкается. На минуту. Потом затягивает что-то такое же жизнерадостное.
Откуда он их столько знает, этих песен?
Смотрю вперед. Странное дело; лорд Вейдер в эти пески как-то очень хорошо вписывается. Вроде бы двухметровая фигура в черных доспехах должна тут быть за километр видна… но он как-то умудряется выглядеть куда менее чужим, чем мы. Во всяком случае, мне так кажется.
Винтовка кажется какой-то куда более тяжелой. Но мысль о том, чтобы ее бросить, мигом проходит. Во-первых, тогда серж много чего скажет. А во-вторых, я помню, что Вейдер сказал о пустынниках.
Если он прав, то я хочу быть с оружием.
Лейтенант Лойрик старается держаться как офицер; правда, то, что фуражку он заткнул за пояс, немного портит образ. Он вообще старается всегда выглядеть «достойно» и «как подобает имперскому офицеру». Даже собирался в бой идти с выпрямленной спиной и высоко поднятой головой.
Правда, я слышал, как полковник Крайм ему сказал: «На параде так держись сколько хочешь; на поле ты так два шага пройдешь. Потом тебе что-нибудь прилетит в голову, и лично я твои мозги по канавам собирать не буду». Плюс еще десятка полтора разных слов, которых нет в уставе.
Лейтенант после этого впал в некоторую задумчивость, но стал вести себя поумнее.
Идем дальше. Кажется, что пустыня эта никогда не кончится; во всяком случае, картина вокруг отличается от той, что была три часа назад только количеством барханов.
От нечего делать, интересуюсь у Рейдера, кто в пустынях водится. Ой, дурак…
Он с охотой принимается рассказывать, почему-то – сплошь про хищников. Да и нехищные энтузиазма не вызывают; как представлю, что меня боднет тварь ростом в два с лишним метра и рогами как крыло ДИшки…
Сержант, слушающий беседу, постоянно влезает с вопросами: как то или иное существо можно моментально убить. Рейдер охотно рассказывает; на дьюбаке делает паузу, вспоминая.
Зато отзывается Вейдер: «Лучше всего – выстрел в височную долю. Там кости хрупкие».
Вразнобой благодарим за консультацию и идем дальше.
Странная это штука – долгий марш. С одной стороны, надо быть предельно внимательным; иначе можешь чему-то удивиться уже на том свете. С другой же, такое постоянное внимание изматывает не хуже самого марша, поэтому надо приучиться не сосредотачиваться ни на чем.
И все это надо делать одновременно. Такова солдатская жизнь.
Интересно, а что завтра есть будем? От той песчанки уже ничего не осталось; мяса там было не сказать, чтобы много, а для шести человек с хорошим аппетитом – вообще совсем мало.
А больше ничего и нет. Рационы лежат на складе… ну, сейчас, наверное, на орбите кружатся. Мы же в бой собирались, а при абордаже еда ни к чему.
Так что же есть?
Неожиданно Вейдер останавливается и мы, разумеется, тоже. Технарь едва не стукается об меня шлемом; шепотом посылаю его в дальние края.
Что стряслось-то?
Какое-то время Вейдер стоит, потом вдруг поднимает руку и указывает куда-то вправо и вниз. Там спуск с песчаного холма и некое маленькое ущелье.
– Там что-то живое. Крупное. Предполагаю, что съедобное.
Он что, мысли читает? Или просто о том же подумал?
Отказываться мы, конечно, не стали, и пошли вниз. Ну, «пошли» – сильно сказано. «Поскользили» – вернее; песок, чтоб его… Не получается нормально идти по такой поверхности.
Хотя, надо признать, падать на него куда приятнее, чем на бетон.
Вот как сейчас делает Технарь.
– Умф! Хатту-этот-песок-в…
– Это у тебя в роду хатты были! – рычит серж. – Что ворочаешься, как вуки в кальмарском океане, вставай!
– Хм, сержант, – замечает Лойрик. – Вуки в океане Мон Каламари вряд ли встретятся…
– Ну пусть ботан, – пожимает плечами сержант. – Какая разница?
Воображение же у него… Лично я представить ботана в море не могу.
К ущелью подбираемся медленно, с оружием наготове; кто его знает, что там живет… И какие у него зубы.
– Осторожно, выходит, – вдруг предупреждает Вейдер.
Очень вовремя – потому что выскакивающая из ущелья тварь очень подходит под описания, которые выдавал Рейдер. Что-то такое ящерное, под метр восемьдесят в холке, причем быстрое и прыгучее.
Я стреляю, но зверь уворачивается и прыгает. Вейдер коротко взмахивает рукой, и ящер отлетает. Но, прокатившись по песку, тут же оказывается на лапах и снова прыгает – теперь уже именно к Вейдеру.
Дальнейшее я никогда не забуду. Он просто вскинул правую руку и сунул кулак ящеру в зубы, и то челюсти сжал.
Хруст. Удивленный визг.
И винтовки у нас в руках плюются огнем; почему-то я стараюсь попасть в висок. Помню, что не дьюбак, но все же…
Такого огня ящер уже не переносит; падает и не поднимается.
– Думаю, это возможно приготовить, – замечает Вейдер, и я останавливаю взгляд на его руке.
Сквозь разодранную перчатку блестит металл.
Протез. Наверняка – из хороших сплавов. Неудивительно, что ящер зубы обломал…
Но все равно – вот так спокойно сунуть зверюге в пасть руку я бы не смог. Даже протез.

Запись 006
Ящер оказался повкуснее песчанки; во всяком случае, Мелодик возился с ним куда меньше. А еще он большой – так что можно с собой запас взять.
Рейдер как-то там поработал над мясом, чтобы оно не протухало. Очередной рецепт выживания с его планеты.
Странно даже. Нас учат стрелять, резать, драться врукопашную, проникать в здания, двигаться под огнем… воевать нас учат. И хорошо.
А вот таким вещам – как просто выживать без спецснаряжения – никто не учил. И нам сильно повезло, что есть целых два человека, которые пустыню знают.
Спецназ, наверное, обучают. А пехоту… логично. Зачем время тратить-то?
Но поели – и двинулись дальше. Ночь еще не кончилась; да и утром можно идти.
А вот потом… очень надеюсь, что тоже какую-нибудь скалу отыщем. Потому что сидеть под этим солнышком – удовольствие ниже среднего. Неправильное оно какое-то; не должно солнце так жарить.
Лейтенант по-прежнему с фуражкой за поясом идет. Рейдер наконец не выдерживает:
– Сэр, да оденьте вы фуражку. Днем перегреетесь до того, что солнечный удар будет.
– В фуражке он еще вернее будет, – мрачно отзывается Лойрик.
– Тогда давайте я вам правильный клорхон сделаю.
– Что?
– Головной убор для пустыни; это я его по-нашему назвал.
– А из чего?
– Ну… – Рейдер задумывается. – Давайте рубашку, наверное. Китель порвать сложнее.
Только сейчас замечаю, что все стоят и с интересом слушают. И Вейдер тоже – слушает, оглянувшись.
– Ну хорошо… – неуверенно соглашается Лойрик, расстегивая китель.
– Следуйте совету, лейтенант, – неожиданно замечает Вейдер. – Иначе действительно свалитесь.
Получив одобрение высокого начальства, лейтенант быстро передает Рейдеру рубашку, и тот за минуту, оторвав часть ткани, обматывает ему голову. Получилось что-то такое необычное, что я только в холофильмах видел… тюрбан вроде называется? С корускантской физиономией Лойрика сочетается – лучше некуда!

Скалу мы все-таки отыскали. Небольшая, правда; тень уступили лейтенанту. У нас-то хоть доспехи белые, и мы физически повыносливее. Хотя Технарь уже шатается.
Вейдер сидит неподвижно. Точнее, не совсем неподвижно; зачерпывает песок и позволяет ему течь сквозь пальцы. Потом еще раз повторяет. И еще раз. Что интересно – делает это левой рукой, которая не протез.
Странное дело; сейчас уже практически привыкли к нему. Во всяком случае, Рейдер с Мелодиком чего-то обсуждают, даже не глядя в его сторону.
Хорошая все-таки вещь – наши шлемы. Направление взгляда только примерно определить можно.
Становится все жарче. Правильно сделали, что остановились; даже подумать неприятно, как бы мы под этим солнышком шагали. Впрочем, и так думать не хочется… просто сидеть и смотреть. Будто трандошаны какие, на жаре совсем вялыми стали.
Думаю, как это выглядит со стороны – мы пятеро в белой броне, Вейдер в черной и лейтенант в серой форме. Желтый песок вокруг, синее небо над головой. Наверное, красиво, если нарисовать.
Поели, не особенно чувствуя вкуса. Вновь застыли; теперь уже все молчат.
– А тут почему-то не хочется говорить, – это Лойрик. С легким удивлением в голосе. – Даже не из-за жары. Просто… не хочется.
– Пустыня не терпит болтовни. Идешь – молчи.
Вейдер. И голос такой… спокойно-задумчивый. Будто что-то вспоминает.

Запись 007
Снова ночь и снова идем. Никак не пойму, как направление определили. Ну да, где город – известно. Куда мы воткнулись, тоже можно выяснить… Но как мы до сих пор в этих песках не потерялись?
Или потерялись, и не заметили этого? Нет, лучше об этом не думать.
Неожиданно Рейдер останавливается, и пристально смотрит куда-то на горизонт. Потом стаскивает шлем и втягивает носом воздух, снова вглядывается…
Ощутимо бледнеет. В первый раз такое вижу; никогда не думал, что он вообще умеет.
– Что такое? – настораживается лейтенант.
– Сакри-монхо, – хрипло выдыхает Рейдер.
Лойрик морщится, призывая все свои языковые знания.
– Э-э… «пустынная гибель»? Это что такое?
– Песчаная буря, – Вейдер глядит в ту же сторону. – Идет песчаный шторм. Сильный.
Сержант коротко матерится. Отлично его понимаю; я сам с побережья океана, и что такое «шторм» знаю. Думаю, в песчаном исполнении он ничуть не лучше, чем в водяном.
– Укрыться негде, – Рейдер окидывает взглядом пустыню. – Разве что вон в тех скалах пещера есть…
До скал километра три, но Вейдер не задумывается ни на секунду:
– Вперед. Как можно быстрее.
Бежим. Винтовка по броне стучит; обмотать приклад чем-нибудь, что ли? Впрочем, пойди найди обмотку…
Вейдер у скал, естественно, первый. Ну вот как он при таких размерах и так быстро двигается? Здоровый образ жизни, наверное.
А вот пещеры нет. И во все стороны не наблюдается.
– Рейдер, что у тебя дома в таких случаях делали? – серж вовремя соображает, у кого спросить совета.
– В смысле – оказавшись перед песчаной бурей без всякого снаряжения, которое на такой случай берут?
– Да.
– Умирали.
Ничего не скажешь, предельно четко.
– Отойдите назад, – командует Вейдер. – И готовьтесь разместиться.
Где?
Вопрос, наверное, мелькнул в головах у всех, но никто не подумал говорить вслух. Сейчас все станет ясно… а что он делает?
А того, что было дальше, я вовек не забуду. Даже не представлял, что это возможно.
Честно. Никогда бы не поверил, что человек может стоять как статуя, вытянув руку к скале – и камень сам собой дробится в щебень, создавая все более глубокую и глубокую нишу. Точнее – уже целую пещеру.
А вот так оно и было.
Жуть. Но красиво. Была бы камера под рукой…

Запись 008
Пещеру Вейдер выбил достаточно глубокую, чтобы туда залезли мы все; правда, там можно было лишь сидеть. К самой стене запихнули лейтенанта – он без доспехов, и ему в случае чего хуже всех будет. Рядом с ним сел Технарь – у него всякие электронные штучки, которым песок противопоказан. Потом мы с Мелодиком, друг напротив друга. Серж с Рейдером.
А Вейдер – у самого выхода. Причем ему пригибаться не особо пришлось; видно, с самого начала на свой рост рассчитывал.
Щебень, оставшийся от камня, сам собой сложился в этакую стенку, закрывшую вход; осталась лишь небольшая полоска вверху. То есть, не сам собой, конечно. Вейдер его сложил – тем же взглядом.
Эта стенка кажется хрупкой – вряд ли выдержит бурю. Да только лорд касается ее перчаткой, и почему-то мне кажется, что она устоит.
И устояла – когда налетел песчаный шторм.
Ветер такой, что самого себя не услышишь. Хорошо, что в шлемах комлинки, а у Лойрика такой же мини-комлинк на воротнике закреплен. У Вейдера, видно, тоже есть.
Вокруг темнота. Ну, почти; свет все же пробивается, да и от шлемов некоторое свечение. Правда, тусклое.
Сквозь отверстие вверху летит песок и сыплется нам на головы. Не страшно; только лейтенант морщится и смахивает его с тюрбана.
Технарь нервничает. Стучит пальцами по доспеху, в камень вжимается. Отлично его понимаю; дрожь пробирает, как представлю, что мог бы сейчас оказаться снаружи. Я-то хоть к просторам привык, а Технарь – парень городской.
Наконец не выдерживает:
– Да что за место эта пустыня! Тут жить невозможно!
– Не говори так, – хмурится Рейдер; лица не вижу, но знаю, что брови сдвинуты. – Пустыню можно полюбить, если узнать получше…
– В ней ходить невозможно, – возражает Технарь.
– В пустыне и не надо ходить.
Вейдер. Неожиданная, спокойная фраза.
– Ее надо чувствовать. Сделать разум таким же широким, как пустыня, слиться с ней; стать частью этого пространства, расширить восприятие. Переделать себя – и самому стать пустыней. Тогда сможешь пройти через нее, не пострадав.
Краткое молчание.
А потом Рейдер поднял сцепленные руки ко лбу и поклонился в сторону Вейдера; видимо, какой-то жест почтения с его планеты.
– Вы понимаете, – произнес он с уважением.
Дальше было молчание. Только бешеный вой бури за хрупкой стенкой; казалось, что она сейчас разлетится на мелкие камешки.
Но ощущалось и другое. Пока между нами и бурей сидит Вейдер – ей до нас не добраться.

Запись 009
От бури мы убереглись, но вот скалу неплохо засыпало песком. Так что потом нам пришлось прокапываться сквозь этот заслон. Вспомнили муштру, называется…
Все же выбрались.
Только тут Лойрик, последние двадцать минут, что-то сосредоточенно вспоминавший, выдал неприятное известие:
– Хм… боюсь, что эта буря не последняя.
– Что? – по-моему, спросили это мы все.
– Я постарался вспомнить… на Кхеле в это время года песчаные бури часты. И у меня есть опасение, что мы находимся в районе, достаточно на них богатом…
Хатт твою… Ну почему мы не могли хлопнуться на луга, и спокойно идти по травке? Впрочем, подозреваю, что в таком случае мы бы в сезон дождей угодили…
Остальные, видно, думают так же.
Смотрим на Вейдера. Он медлит несколько секунд, потом констатирует:
– Тогда долгие привалы опасны. Будем идти как можно дольше и быстрее.
Возражений не возникает. Повторно попадать в бурю, но уже вне пещеры – нет, спасибо.

Запись 010
Вновь идем, протаптываем дорогу в пустыне. Пытаюсь воспринимать ее, как Вейдер сказал – расширить сознание. Пока получается плохо; наверное, тут привычка нужна… или же просто надо в пустыне родиться, и с детства уметь.
Интересно, а Вейдер выработал привычку, или…
С неприятным удивлением осознаю: а ведь мы все ничего о нашем главкоме не знаем. Об остальных – пожалуйста. Уилхуфф Таркин, Максимилиан Вирс, все гранд-адмиралы – не проблема проследить всю карьеру. Да даже Император! Берем любой справочник по республиканскому Сенату и читаем всю политическую биографию.
А о Вейдере – ничего. Появился, помог создать Империю (и сейчас помогает ее поддерживать), возглавил войска… Но не знаем совершенно ни капли. Только стандартные – рост, голос, боевые возможности… Файрфек, даже внешности не знаем! Никто не может похвастаться, что видел Вейдера без шлема.
Наверное, о нем даже вездесуч… то есть вездесущая СИБ ничего не скажет. Разве что Император знает… но не идти же спрашивать…

Идем мы уже долго. Все тот же темп, довольно быстрый, но не утомительный. Впрочем, это как сказать – солнце печет все сильнее. Рейдеру нормально, сержант тоже как-то уже притерпелся… а Технарь идет все медленнее и медленнее. Он вообще к переходам не привык; вот лежать с винтовкой и цели снимать – тут ему равных мало.
Как меня достал этот песок… постоянно сапоги проваливаются. Хорошо, что я все-таки в доспехе, и он внутрь не насыпется.
По комлинку отряда слышу, как тяжело дышит Технарь. Надо бы как-то ему помочь… забрать у него детали, или что он там тащит?
Оборачиваюсь – и вижу, как нога у Технаря подворачивается, и он падает, приложившись плечом о какой-то камень.
– Больше не могу, – выдыхает он, и я по голосу понимаю – да, не может. В самом деле.
Когда редко видишь лица, учишься прекрасно чувствовать голоса.
Мы все стоим. А Технарь продолжает, хриплым, тихим голосом:
– Дальше я не смогу. Идите… без меня.
Едва успеваю шагнуть в сторону – Вейдер каким-то одним, размазанно-быстрым движением оказывается рядом.
Наш доспех специально сделан гладким – чтобы враг в рукопашной не смог зацепить и удержать. Не знаю, как Вейдеру удалось уцепить Технаря за нагрудник; не знаю, как отнюдь не дистрофичного человека можно поднять одной рукой.
Но так и было.
– Ты намерен здесь лечь и умереть? – вот теперь спокойствия в голосе Вейдера почти нет. Не ярость… точнее, еще не совсем ярость. Гнев – но только поднимающийся на поверхность.
– Сэр…
Это все, что Технарь сумел сказать. Все, что ему дали сказать.
– Нет. Не ляжешь и не умрешь. Пойдешь дальше, солдат. Умирать можно в бою, когда враг не по силам. Умирать, сдавшись, – никогда. Тем более какому-то жару и собственному телу.
– Я такого пути не выдержу…
Как у него вообще язык двигается – когда шлем Вейдера чуть ли не касается забрала?
– Человек выдержит все. Если захочет. Запомни, солдат: умереть здесь я тебе не дам. Мне хватило Савентора; больше мои солдаты погибать от природы не будут. Понадобится – я тебя сам потащу, но на базу приведу живым. И тебя, и всех, кто здесь. Ты понял?
– Понял… – очень тихо, но все же различимо.
– Тогда идем.
Черная перчатка разжимается. Технарь, к общему удивлению, приземляется на ноги, но не падает. Как будто Вейдер перелил в него часть собственной стойкости…
А может, так оно и было?
– Вперед, – коротко бросает Вейдер и двигается с места.
И мы двигаемся. И Технарь – идет.
А я все пытаюсь осмыслить случайную обмолвку.
Савентор. Незначительная такая планетка; мало кто о ней знает, кроме чиновников того сектора, да спецов по галактографии. Только вот… у меня дядя военный историк. И сам служил – еще в Войну Клонов. Как раз на Савенторе и побывал.
Там никаких важных битв не было. Просто марш роты клон-солдат, взвода техспецов и нескольких джедаев через леса и болота. А потом драка с сепаратистами, среди которых затесались и подручные графа Дуку… те самые, что как джедаи рубились.
К моменту боя от роты осталась половина. Остальных погубили те самые леса и болота.
Вейдер был на Савенторе. И он владеет… да, Силой.
Может, он один из тех, дуковцев? Да нет. Дядя же мне их и перечислял поименно; о смерти каждого известно, а к тем, про кого неясно, Вейдера не отнесешь – не та фигура.
И он говорил, что терял солдат из-за природы…
Так что же выходит? Вейдер – из… джедаев? Из тех, с которыми потом боролся?
Но почему? Чувствую, что какие-то причины были, но найти не могу.
В следующий раз, как дядю увижу, спрошу у него, кто именно на Савенторе был. Или… может, лучше не надо?

Запись 011
Третий день пути. Новой песчаной бури до сих пор не встречали, хвала всему, что к этому причастно. Но все равно идем прежним темпом – долго и с небольшими перерывами. Рейдер поддерживает; говорит, что вымотаться до полусмерти можно, но если попадем в шторм без укрытия – никаких «полу» не будет.
Технарь больше не падает. Даже не задыхается.
Во время одного из привалов я потихоньку спросил – почему так. Второе дыхание открылось?
– Второе мышление, – хмыкнул Технарь. – Я представил, как там лежу… Как постепенно высыхаю. Как потом веками скелет в доспехе там лежит, если его не занесет песком. Подумал. А потом решил – хатт вам всем!
К фразе он добавил очень ясный жест.
– Только, – через пару минут признался он, – если б Вейдер на меня не нарычал, я бы до этого не додумался.
Вот так.
Чуть не спотыкаюсь, когда Рейдер, идущий прямо впереди, вдруг останавливается. Стаскивает шлем, и к чему-то принюхивается.
– Что, опять буря? – видно, Лойрик тоже вспомнил, какие известия он выдал, когда так как делал.
– Нет, совсем напротив! – широко улыбается Рейдер. – Оазис!
– Вон там, – комментирует Вейдер, показывая чуть вправо от нашего пути. – В пределах видимости.
Да, если приглядеться – можно различить зеленое пятнышко.
– А знаете, что это значит? – торжествует Рейдер. – Что мы из района бурь вышли! Иначе бы оазис тут не выжил, если его каждый год бы песком засыпало.
Лиц не вижу, но знаю, что сейчас улыбаются все.

Запись 012
А оазис оказался не очень большим. Но для семи человек – вполне достаточно; тут бы и втрое больше разместилось.
Конечно, полноценного отдыха не вышло. Хоть умылись, и нормальным воздухом подышали. Под деревьями сидим.
Благодать…
Сержант только морщится: ну не нравится ему на открытом пространстве сидеть. Оборона никакая. Впрочем, обороняться-то не от кого…
Хотя тут явно бывают люди… ну или просто разумные. Этакая каменная стенка с одной стороны возведена. Зачем – понятия не имею. От ветра, наверное.
Лейтенант как раз у стенки и стоит, в тени дерева. Рассеянно куда-то смотрит, физиономия совершенно расслабленная.
Вейдер – у воды. Но в озеро не смотрит; наоборот, голову к небу поднял.
Остальные, как уже сказал, развалились под деревьями. Рейдер помахивает своим галхутом, хотя клинок не выдвигает. Мелодик, как обычно, чего-то мурлычет. Технарь просто сидит; теперь вижу, что все же вымотался. Обычно он всегда принимается что-то мастерить или поправлять.
– Одежда указывает на принадлежность к кочевым племенам, которые… – бормочет лейтенант, рассеянно глядя куда-то поверх стенки.
Вейдер неожиданно быстро поднимается – как раз когда из глаз Лойрика исчезает расслабленность; секунду спустя лейтенант рявкает:
– Тревога!
Мы все оказываемся на ногах. Моментально.
И теперь всем видно, что со стороны стенки приближаются… кто-то. Верхом на приземистых, мохнатых и быстрых зверях, с длинными и тяжелыми винтовками наизготовку, закутанные в какие-то… костюмы не костюмы… не знаю, как называются. Лица замотаны тканью.
Шлем чуть ли не сам собой оказывается на голове; винтовка ложится в руки.
– Пока не стрелять, – командует серж, – может, они мирные… Прошу прощения, милорд, – сообразил, что влез раньше начальства.
– Все верно, – отзывается Вейдер. Хотя ладонь лежит на рукояти меча.
А через пару секунд все становится ясно – раздается дружный залп, и оазис осыпает снарядами.

Запись 013
Когда-то Философ много говорил о нас, солдатах. Мне запомнилась фраза: «Да, мы не воители. Сражаться мы не обучены. А вот воевать – умеем».
Вот так же мы и действовали. Не рассуждая, не советуясь, просто по вбитой в рефлексы привычке.
Рассредоточиться, подыскивая удобные места для стрельбы; мне досталось у самой стены, рядом с Лойриком. Технарь и Мелодик прикрыли заросшие деревьями фланги, Рейдер и сержант взяли тыл (ну, по отношению ко мне).
Потом снова загрохотали винтовки кочевников и мы открыли ответный огонь. Между выстрелами успел только подумать, что зря считал Лойрика необстрелянным; палил он из бластера весьма грамотно и без всякой паники. Двоих точно снял.
В общем-то, нас бы, наверное, смяли – их территория, их больше... Потом дошло, что нас спасли две вещи.
Наши доспехи хорошо снаряды держат – пули то есть. А лейтенант за стеной успевал укрыться. Правда, все же Мелодику в плечо прилетело; то ли ружье оказалось мощным, то ли он неудачно подставился… Зашипел от боли, дернулся в укрытие к стене, отцепляя аптечку с пояса.
Я его заменил; тем более, что кочевники оазис обогнули, и теперь уже на открытую часть накатывали.
И вот тут случилось второе. Вейдер.
Он прыгнул – с места и прямо в середину отряда, включив меч. Два быстрых взмаха при приземлении расчистили место… а потом я впервые по-настоящему увидел, как Вейдер умеет убивать.
Да. Именно так.
Никаких эффектов, никакой красивости. Он дрался – как и нас учили. Не только клинком, но и всем телом; кого-то он мимоходом сшиб кулаком, одновременно рассекая пополам второго. И продолжил.
Наверное, они умели воевать; мгновенно поняли, что ближний бой с ним – самоубийство. И отхлынули, увеличивая дистанцию… а заодно подставляясь под наши выстрелы.
Только вот Вейдер ту же дистанцию мгновенно сократил. И все продолжилось.
Четко. Спокойно. Без лишних движений. Предельно эффективно.
«Дерется так же, как и живет», – мелькнула и ушла мысль.
Кто-то кочевников заорал, и нам пришлось всем срочно искать укрытие – обрушился целый ливень пуль. Несколько попали в меня; прямо-таки ощутил, как броня трещит.
Вейдера, правда, не затронуло; видимо, он опять применил свою Силу.
Но мгновением спустя кто-то из кочевников бросился прямо на него, не слезая с седла – и вместе со скакуном врезался в главкома. Упали оба.
Конечно, кочевник и зверь тут же отправились далеко и больно. Но вот меч из руки у Вейдера при ударе вылетел – и упал в озеро.
Раздался треск, и я, оказавшийся рядом с водой, увидел, что клинок погас.
Перегорело?
Вейдер вскочил, махнул рукой – оружие метнулось из воды – и тут же прицепил на пояс; видно, действительно бесполезно.
Секундная задержка – кочевники сообразили, что враг потерял оружие.
Но в эту секунду вклинился Рейдер, без замаха метнувший свой галхут главкому.
Тот, не глядя, поймал его; с тихим щелчком вылетело лезвие.
И бой продолжился.
Теперь у Вейдера не было режущего все клинка… но это ничего не меняло. Он скрещивал галхут с оружием кочевников, и через секунды они падали, рассеченные или пронзенные. Сам он тоже без повреждений не обходился – один удар распорол плащ, второй оставил царапину на плече… но ничего серьезного.
Кочевники вновь отхлынули – и вперед, спрыгнув со зверя, выбежал один, почти такого же роста, как и Вейдер.
– Хорр!
Он вскинул руки – в обоих было зажато странное оружие. Похоже на копье с двумя наконечниками.
Одно копье немедленно полетело под ноги Вейдеру. Второе кочевник перехватил поудобнее.
– У местных племен приняты ритуальные поединки… победитель может уйти… – даже в такой момент у Лойрика память работает. Наверное, он на экзаменах в Академии все корабли Республики и Империи наизусть перечислял…
Вейдер махнул рукой, бросив галхут обратно хозяину; тот его поймал без труда. Потом сделал движение – и копье прыгнуло ему в руку.
Началась схватка.
Кочевник оказался очень толковым бойцом. Да и оружие ему явно было удобно, в отличие от Вейдера. Тот, видно, привык к световому мечу.
Да только вышло странное: оборону Вейдера кочевник пробить не мог. А тот никак не мог подловить противника и приколоть на месте.
Минута. Вторая. Наверное, для боя таких противников – это много, очень много.
И совершенно неожиданно – развязка. Такая, что я только потом понял, что и как произошло.
Кочевник ударил рубящим, очень быстро и жестко – в середину оружия Вейдера; наконечник рассек древко, разломив копье пополам. И сразу же последовал колющий удар – прямо в маску.
Но на полпути… даже не знаю, как это описать… Вейдер соединил руки, поймав между ними копье противника, и резко сдвинул кулаки по древку – направив зажатые в руках половинки копья в лицо кочевнику.
Оба острия вонзились в глаза.
Кочевник рухнул, соскальзывая с наконечников.
Наступила тишина. Полная. Никто с места не двигался, ни мы, ни они.
Потом кочевники зашумели, перебрасываясь какими-то фразами на своем языке; Вейдер опустил руки, по-прежнему сжимая оружие.
Наконец вперед выбрался, спешившись, сутулый старик. Отмотал ткань с лица; уф, по крайней мере, люди. Лицо в морщинах, глаза блеклые, но взгляд цепкий. Опирается на длинную и тяжелую винтовку как на посох.
А, слышал. В племенах такие бывают – мудрые советы дают, а их за это хорошо кормят и с уважением относятся.
Старик бросил пару слов за спину, и оказавшийся рядом тоже пеший рослый кочевник возмутился. Рыкнул что-то неодобрительное.
Старик посмотрел через плечо, а затем одним быстрым и резким движением вскинул винтовку и саданул спорщика в живот прикладом. Того аж на полметра отнесло; наверное, было бы и дальше, но он в кого-то из своих врезался.
Ничего себе старичок… да, такого попробуй не уважать…
А он дошел до Вейдера. Остановился, глядя снизу вверх.
– Ты хорошо сражаешься, черный воин, – странно, но совершенно без акцента. – Мы отпускаем тебя с нашей земли. Ты можешь идти куда хочешь.
– Мы можем идти, – ответ такой спокойный, будто и не было боя.
– Ты, – с нажимом. – Они стреляли хорошо, но не доказали, что умеют быть воинами. Иди. Мы разберемся.
– Это. Мои. Люди, – каждое слово – как будто сваю забивает. – Они пойдут со мной.
– Если ты не уйдешь, разделишь их судьбу.
– Какую?
Старик с ответом помедлил секунду.
– Мы будем стрелять. У нас очень много зарядов; их хватит, чтобы сломать ваши доспехи и убить всех. И ты не сможешь сделать того, что сделал – только не против всех.
– Я выживу, как бы вы не стреляли, – очень, очень спокойно. – Залечу раны. Потом пойду по вашему следу, найду становище и убью там всех, кто будет. Подожду, и убью всех, кто придет. Не в первый раз.
Показалось – или нет? Что на последних словах у него боль в голосе скользнула?
Старик тоже отнесся спокойно. Только моргнул.
– А если не выживешь?
– Тогда я пойду за вами после смерти. И будет еще хуже.
Почему-то понимаю, что это не иносказание, и вообще не угроза. Просто Вейдер предельно ясно изложил свои намерения. Что сказал, то и сделает.
Старик молчал с полминуты.
– Уходите, – наконец сказал он, повернулся и пошел к своему зверю. На ходу что-то крикнул своим, те заорали в ответ и унеслись в пустыню. Только сейчас я заметил, что они когда-то успели подобрать трупы своих и пристроить на зверях.
Старик влез в седло, обернулся, и сказал:
– Только не приходи часто в пустыню, черный воин. Иначе она позовет тебя, и ты не сможешь вернуться.
– Я знаю, – ровный, без эмоций голос.
Старик кивнул, вновь замотал лицо, и унесся вслед за остальными.
А мы наконец смогли выдохнуть.

Запись 014
Ну наконец-то саванна! Как нас всех за… хм… пески – словами не передать!
Мы вышли сюда еще через два дня после схватки у оазиса. Мелодику рану более-менее залатали; Вейдер тоже тут руку приложил. В буквальном смысле.
Ну что описывать? Тут мы уже без приключений шли. Добрели в итоге до города – небольшой такой городок, захолустный.
Местные полицейские, с которыми мы прямо в черте города столкнулись, на нас смотрели так, будто на них хатт посидел. Спидер одолжили без вопросов, и направили к космопорту; правда, вместе со спидером уехал и их комлинк, так что связаться ни с кем не успели.
А перед космопортом оказалась картина. Толпа народу, что-то орут, громче всех – полный деятель в хорошем костюме. Видимо, местное начальство.
Орут, что интересно, на наших. В смысле – там за оградой шаттл виднеется, а у ворот несколько офицеров и солдат. Кстати, одного я знаю; капитан Кальбор с ИЗР «Непреклонный». Наш полк когда-то там размещался.
Видно, его корабль пригнали нас спасать. Однако, местный мэр – человек большого мужества; когда на орбите висит ИЗР, не каждый отважится на его капитана орать.
Мы выбрались как раз позади толпы, и нас никто не заметил, так что пару минут послушали скандал. Все стало ясно. Все эти дни Кальбор с солдатами пытались нас отыскать (понимаю, что искали прежде всего Вейдера, но все равно приятно), и устраивали лихорадку местному начальству и населению. Тем это в итоге надоело, и вот в такое и вылилось.
Бедный Кальбор. Убраться с планеты, пока нас не найдет, он не может. А постоянно общаться с недружелюбным населением…
Что-то отвечая, Кальбор перевел взгляд за толпу, и окаменел. Мэр бросил недовольный взгляд туда же – и обалдел не меньше.
Толпа сообразила, что творится что-то не то, и стихла. Но повернуться все еще не успели, когда Вейдер произнес:
– Я бы хотел пройти.
Громко, мощно и спокойно. А когда все уже развернули головы и все поняли – добавил.
– Если нет возражений.
Толпа расступилась, образовав коридор. Совершенно молчаливый и обалделый.
И мы пошли.
Вейдер – впереди. Прямо за ним – две шеренги. Лойрик-Рейдер-я и сержант-Технарь-Мелодик.
У всех одежда запылена. Грязи тоже хватает. Чувствуется, что устали.
Но тем не менее – шаг четкий и чеканный, выправка безупречная, винтовки у груди. Как на параде. Даже после такого путешествия.
Не знаю, почему и как нам это удалось. Но когда мы только с места сдвинулись, мелькнула у меня мысль: «Покажем им Империю!»
И показали.
– Капитан Кальбор, – кивнул Вейдер, подходя к воротам.
– Рад видеть вас, милорд, – капитан отдал честь. – Шаттл готов к вылету.
– Отправляемся сейчас.

Запись 015
Едва ступив на борт «Непреклонного» Вейдер отдал распоряжения. Мелодика – на лечение, доспехи и одежду – на чистку. Кальбору – навести справки о нашем полке и том, где все сейчас. Нам – четыре дня отдыха, после чего встать в строй.
– Подготовьте связь с Корускантом и выделите терминал, – добавил Вейдер – опять Кальбору.
– Слушаюсь, милорд!
Нам четыре дня отдыха… а он наверняка сейчас будет докладывать Императору. И потом составлять отчет об операции, выяснять, почему были неверные данные, указывать на ошибки, прорабатывать варианты исправления…
Когда он вообще отдыхает?
И бывает ли такое?
– А вы свободны, – Вейдер повернулся к нам. – Отдыхайте.
– Так точно, командир!
Рука сама взлетела к шлему… и только тогда я сообразил, как ответил. И что все, не сговариваясь, сказали то же самое.
Вейдер небрежно отсалютовал и пошел по коридору – работать.
А мы пошли отдыхать.

Запись 016 (сделана часом позже)
Возможно, больше никогда мы с ним не встретимся. Возможно, даже и близко не увидим.
Только я не забуду, что командир нас провел через пустыню – всех. И мы выжили. И, считай, не пострадали.
Знаю, что и все остальные не забудут.
И… я знаю, какая у командира репутация. И что она может быть правдой. Да только… будет кто рядом его ругать, получит от меня прикладом в зубы, будь это хоть гранд-мофф.
Не будь я штурмовик AC-1173901 по прозвищу «Клавиш», по имени… а, впрочем, неважно.
12.08.2007– 08.09.2007

*«Песочники» – жаргонное название «песчаных штурмовиков», солдат, чья броня была специально модифицирована для действий в пустыне.
**Редьярд Киплинг, «Пыль».

[Нарет-кошка]

Смогла оценить по достоинству только последний фик, т.к. о событиях других эпох ничего не знаю. Но "Командир" написан просто великолепно. Удалось избежать и "армейской чернухи", и занудства, детали точно выписаны. Сюжет, стиль, живые характеры, в общем - замечательно. Автор, мое почтение.

[Дара Райвен]

*задумчиво ставит тапкомёт на предохранитель, убирает в кобуру*

ВиЗет, я тебе уже говорила о том влиянии, которое твое творчество оказывает на некоторых особо впечатлительных кадетов?
Ну, так не будет тебе тапков...
Честное слово, захотелось в этот отряд, к Вейдеру. А Аналитик Клайд до боли напомнил одного знакомого чешуйчатого гада...
В общем, успехов тебе. Творческих и всяких. А я буду держаться как можно дальше от Мандалора, а то как бы в эскадрилье не стало одним каде... эээ... младшим лейтенантом меньше.

[Нарет-кошка]

*с интересом оглядывается в поисках впечатлительных кадетов*

В принципе, тапков в любой фик по ЗВ можно запустить столько, что хватит на небольшую ковровую бомбардировку. Сам канонический мир... не сказать, чтобы сильно логичен Но ради характеров, атмосферы, интересных идей и всяких вкусных мелочей на это можно закрыть глаза. Так и с фиками. Если в них есть нечто, ради чего их стоит читать, вживаясь в авторскую точку зрения, придираться уже не хочется, разве нет?
Кстати, в какой-то момент мне тоже захотелось в отряд к Вейдеру...

Сообщение отредактировал Нарет-кошка - 12 Сентябрь 2007, 00:28

[V-Z]

Нарет-кошка
Дара Райвен
Спасибо за отзывы. Теперь более детально.)

Нарет-кошка
Что любопытно - я никогда сам в армии не служил, и вряд ли буду. Поэтому похвала, что удалось передать сие верно - греет душу.

Дара Райвен
Увы, постоянного отряда у Вейдера нет... что Клавиш и отметил.

[Нарет-кошка]

Подробнее? Это в смысле о недостатках? Ну попробую.
Мне все-таки не кажется убедительной "живучесть" Вейдера. Ну это явно не ваш баг, это в каноне прописано. Но чтобы с дыхательной маской хватало дыхания на все эти военные игры... да и протезы, надо сказать, не способствуют.
Во вселенной ЗВ неправильные экологические пирамиды :-)) Животные сплошь крупные, и хищников там явно больше, чем по пропорции положено. Ну и крупное травоядное в пустыне... не-а, не верю :-) Ему там тоже еды не хватит. Травоядное, во всяком случае, земное, должно постоянно питаться, растительная пища низкокалорийная...
Мне кажется странным, что солдат не учат выживанию, хотя бы по минимуму. Ну да, война в основном в космосе, а на всех планетах условия разные, и ко всем не подготовишься - но все равно какие-то азы им должны давать. Хотя бы то, что по жаре не стоит ходить с непокрытой головой...
Да, и все-таки про фуражку - "наденьте", а не "оденьте". Хотя можно сделать вид, что это солдатское и просторечное

А о том, что удалось, подробно писать пришлось бы гораздо дольше

[V-Z]

Нарет-кошка
Мои извинения за то, что ответ поздний; давно сюда не заглядывал.
Хмм... насчет живучести - я основывался на книгах и комиксах. А там Вейдер более чем вынослив.

Во вселенной ЗВ неправильные экологические пирамиды :-))

Не спорю.) Далекая ж Галактика... если там звуки и лучи в вакууме, то с биологией еще больше отличий может возникнуть.)

Мне кажется странным, что солдат не учат выживанию, хотя бы по минимуму. Ну да, война в основном в космосе, а на всех планетах условия разные, и ко всем не подготовишься - но все равно какие-то азы им должны давать. Хотя бы то, что по жаре не стоит ходить с непокрытой головой...

Тут, в принципе, объяснение есть... Теория - одно, а в реальных условиях она из головы вылететь может - это про Лойрика. Штурмовики же до этого воевали в других условиях... кстати, именно воевали. То есть - в составе полка, с базой (или кораблем), поддержкой и всем прочим. Воевать в таких условиях их учили; а вот выживать взводом во враждебной местности...

Новое. "Рыцарская мозаика", рассказ второй. Первый - немного выше, "От выбора до выбора".
Дантуинский отдых
Трава мягкая, но все-таки колючая. Конечно, мою шкуру травинки не проткнут, но неприятно.
Поэтому я и не разлегся, а сижу, прислонившись к камню. Бластерный пистолет собираю. Оружию уход нужен, причем постоянный. Тяжелый репитер* уже собран, и рядом лежит.
Я по этим дантуинским лугам сейчас один брожу. А где еще быть? На планете в корабле сидеть – идиотизм. В Анклаве мне места нет, на фермах… Был. Чуть не рехнулся; никогда не думал, что можно столько времени трепаться об овощах.
Так что выбрал место на холме неподалеку от Анклава. Здесь и отдыхаю.
Странное чувство – просто отдыхать. Не в перерыве между боями или заданиями, а сидеть себе и ничего не делать. Ну, почти ничего; как уже говорил, бластер собираю. Вот собрал, в кобуру сунул, и все же прилег. Все равно далеко видно…
А вид приятный. Трава зеленая, небо синее, солнце яркое, джедаи бродячие…
Вот как раз двое и идут. Парень и девушка, лет семнадцать обоим. Идут степенно, изо всех сил стараются выглядеть как Взрослые Рыцари. Наверное, даже следят, как бы не наступить никуда и не испачкать Настоящие Мантии.
Знакомо. Вот новобранцы себя так ведут: доспехи от всякой грязи берегут, и идут во весь рост. Обычно это лечится первым же боем, который доказывает: или шлемом в грязь плюхнешься, или шлем вместе с головой оторвет.
Похожи чем-то друг на друга. Оба светловолосые, оба худощавые. Родичи, что ли? Или просто из одних краев?
Подходят, останавливаются у ног.
– Да пребудет с вами Сила, – приветствует парень.
– Да пребудет, – соглашаюсь я. Хочется прямо спросить, чего им надо. Но невежливо. Хотя если пристанут…
– Вы Кандерос Ордо, не так ли? Солдат Мандалора, участник Мандалорианских Войн?
– Я, – хаар’чак, можно подумать, в окрестностях Анклава сплошь мои двойники бродят. – Единственный и неповторимый. А что?
– Я падаван Марон Клайн. Это падаван Рианна Стен.
Какая гордость принадлежностью к Ордену в голосе, прямо завидно…
– Рад познакомиться, – стараюсь голосом показать прямо противоположное. – Что-то хотели?
– Да. Я слышал, что во время войны ваши товарищи сходились в поединках с рыцарями… и побеждали?
– Да. Это так.
– Но этого не может быть!
– Это почему? – настроение стремительно портится.
– Потому что… ну, обычный боец не может одолеть джедая. Так не бывает.
– Да? И у тебя, конечно, хватает аргументов в пользу того, почему джедаи должны победить?
– В общем, да, – неуверенно кивает Клайн, явно подозревая подвох. И правильно.
– Тогда доставай меч и попробуй одолеть меня. Не бойся, в полную силу работать не будем.
– Я уверен в себе, – гордо выпрямляется юноша и достает меч. Вернее, заставляет его слететь с пояса себе в руку. Девушка одобрительно улыбается.
Клайн включает меч и становится в стойку, подняв его параллельно телу, с рукоятью на уровне головы, справа. На лице – сосредоточенность.
Я по-прежнему лежу.
– Вставайте, – через пару секунд требует Клайн. – Вы же собирались сражаться.
– Именно, – отзываюсь я.
А затем просто цепляю его сапогом за ногу, делаю короткое движение вторым сапогом – и юноша брякается наземь. И тут же замирает, глядя в дуло моего бластера.
– Убит, – констатирую я, убирая бластер обратно. – Вот так все и было.
– Но… – Клайн вскакивает, весь красный – то ли от смущения, то ли от гнева. – Так же нечестно?
– Это был бой. Пример реального боя. Ясно?
– Но все равно, это не…
– Слушай, скажи сам: если против тебя выйдет кто-то с суперспособностями, движущийся куда быстрее, способный тебе взглядом сломать шею, вооруженный всерубящим мечом… ты полезешь с ним драться голыми руками? Или придумаешь что-то, чтобы выжить и победить?
Какое, однако, обалделое выражение на лице. Явно никогда не смотрел с такой точки зрения.
– Э-э… мне надо об этом подумать…
– Спасибо, – неожиданно сообщает девушка. Короткий, вежливый поклон.
– Спасибо, – присоединяется парень с явным облегчением и тоже кланяется.
Хаар’чак**. Не будь они джедаями – поспорил бы, что девчонка уже знает, как они детей назовут.
Ушли джедаи. Грустно почему-то: неужели после войны в Ордене остались сплошь такие телята и старые коряги вроде местного Совета? Впрочем, чему удивляться…
Вдвинул заряд в бластер, полюбовался. Как новенький.
Кто там опять по холму топает? Не дают на солнце посидеть… М-да, джедаев я бы еще понял, но сейчас явился типичный фермер. За десять кликов*** видно, что загар от грядок, а брюхо от пива.
– Д’брого дня.
– Доброго, – кисло соглашаюсь я. – Чего надо?
Это не джедай, и даже не солдат, можно не церемониться.
– У нас тут к’тханды завелись, – тянет фермер. – Г’лов дв’дцать. Ск’тину режут.
– Сочувствую. Ну а я тут при чем?
– Т’к пострелять. Мы ж запл’тим.
– Чего?
– Ну, зверей пострелять. Ты ж с’лдат, м’ндлор, умеешь. А мы запл’тим.
Нет, ну вот мышление… В самом-то деле – зачем своей шкурой рисковать, когда можно нанять солдата, который все за тебя сделает? И до фонаря им, что пойди война чуть по-другому – и я, возможно, был бы в составе десанта на Дантуин. Хаар’чак, и нас еще обвиняют в чрезмерной практичности…
– Ну т’к, м’ндлор, согласен?
– Мандалорианин.
– Ч’го?
– «Мандалор» – это название планеты и титул нашего правителя. А один из народа – «мандалорианин». Ясно?
– Угу. Т’к согласен?
– Сделаю, – все равно скучно, а так хоть попрактикуюсь. – У вас там лучевая винтовка найдется?
– З’чем?
– Катхаундов стрелять, сам же просил.
– Т’к у тебя ж этот, – кивает на репитер.
Ди’кут****. Я ж не на боевой рейд иду… Попробую объяснить.
– Это боевое оружие, а не охотничье. Оно для сражений предназначено.
– А р’зница?
– М-м… Ну вот стал бы ты боевым мечом мясо к обеду резать?
– А ч’го нет, если острый…
Тьфу.
– Забудь. Есть винтовка или нет?
– Есть.
– Тогда пошли.

Винтовка оказалась… ну не то, чтобы совсем раздолбанной, но в очень далеком от идеального состоянии. Матерясь сквозь зубы, я пару часов убил на отладку и приведение в порядок; в итоге получилось относительно толковое оружие. Хотя перебить из него стаю в двадцать голов все равно хатта с два выйдет.
Заалбара, что ли, позвать? Вуки – хорошие охотники.
По здравом рассуждении решил все же отказаться от этой мысли. Я из его рычания ничего не понимаю; Томо с его знаниями по горло занят у джедаев, а Миссию я на такую охоту не потащу. Нечего ей там делать, пусть и совершеннолетняя уже*****.
А без понимания – какая охота? Я-то знаю, что бывает, если в бою комлинк отрубится. Но там-то легче, у нас армейский язык жестов столетия назад отработан.
Пришлось думать. Сходил туда, где катхаунды часто бродят, оценил окрестности, прикинул возможности. Порасспросил фермеров. Утверждают, что стая здесь объявляется где-то ближе к середине дня; времени немного, но хватить должно. Придется вспоминать, как у нас на Ордо охотятся на самых опасных зверей – которых не добывать, а убивать надо.
К счастью, спидер у одного из фермеров оказался. До Анклава и «Эбенового Ястреба» я могу пробежаться без проблем, а вот обратно с грузом уже посложнее будет.
А груз такой, что обращаться надо бережно – мины. Взял несколько с борта, еще несколько на верстаке сварганил. Кустарная работа, но сойдет.

Звери оказались пунктуальными – действительно в середине дня появились. Выпущенную приманку – какую-то мелкую здешнюю мясную скотинку – порвали в момент, и уселись пировать.
Я же залег на холме с винтовкой в руках; к счастью, ветер ко мне дует. Пересчитал. Действительно – двадцать. Что ж, начнем…
Приклад к плечу, тщательное прицеливание. Поправка на движения целей, на состояние оружия… Начнем.
Первого катхаунда снял чисто – лучом в висок. Еще двое оказались прямо за ним и тоже схлопотали по заряду. Один разинул пасть, чтобы зареветь – и туда я выстрел и вогнал. Пятый оказался самым сообразительным – дернул в мою сторону, и я его сшиб в прыжке.
А потом – вскочил, закинул винтовку за спину и кинулся к ущелью меж двух холмов неподалеку. На бегу оглянулся – так и есть, все оставшиеся за мной сорвались. Я так и думал, что больше пятерых не успею завалить, прежде чем стая сообразит, откуда палят.
Хорошо идут, плотной массой.
Влетев в ущелье, больше назад не смотрел – теперь под ноги. Наступлю на закопанную мину, и будет из меня фарш не хуже, чем оставили бы звериные клыки.
Я их обогнал. Выскочил из ущелья, пробежал еще пару десятков метров, когда за спиной грохнуло. Знакомый до боли «бах-бух-бабах»; на войне такие звуки в память вьедаются быстро.
Развернулся, сдергивая винтовку. Оценил обстановку – на ногах из стаи только шестеро, да и те ошалело трясут головами – не задело, но оглушило. Теперь осталось упасть на колени, вскинуть оружие.
Троих снял без проблем. Остальные пришли в себя, кинулись сквозь ущелье, и я сбил еще двоих. А последний оказался быстрым и вертким, ушел с линии огня… но вот от моего ножа не увернулся. Клинок в лапу – и скорость резко падает. А заряд в голову подводит итог.
Джатей’шиа******!
Ну вот теперь осталось только выдрать обратно нож, пособирать трофеи и топать к нанимателям.

Десяток фермеров недоверчиво разглядывали столько же катхаундовских голов, которые я им вывалил.
– У остальных голов не осталось, – пояснил я. – Можете сами сходить, убедиться.
– Д’ верим, – протянул один из них, самый старший. – Н’т стаи…
– Именно, – я положил винтовку в фермерский спидер. – Стаи нет – так деньги пусть будут. Ну?
Фермеры переглядываются.
– Мы тут п’думали…
– Чего?
– Ты ж раб’ту сделал. А зв’рей убивать в т’ких числах не р’зрешено. Т’к что с платой…
Шабла фете*******!
И бластеры, как назло, на «Ястребе» остались, только нож с собой…
– Мы договорились, – очень, очень хмуро. И взгляд такой, как в бою – с оценкой «как проще убить».
Фермеры чуть попятились, но, видно, они друг друга поддерживают.
– Дж’даи отстрел н’ ‘добряют, – повторил тот же пожилой. – Т’к что…
– Отстрел не поощряется, а вот нарушение договоров – тем более.
Он подошел откуда-то слева так тихо, что даже я не расслышал. А уж фермеры – точно не заметили, пока не заговорил.
Молодой, около двадцати или немного больше. Шатен, карие глаза… глаза солдата. Как один мой друг поэтично говорил: «пепел битвы на глазах». Похоже.
Плотная серо-зеленая куртка и штаны. Ничего парадного, все предельно практично.
И рукоять светового меча на поясе.
Джедай.
– Эт’, рыцарь… – первым опомнился фермер.
– Я все слышал, – холодно перебил его джедай. – Вы договорились – так платите. Слово нарушать нельзя.
– Т’к…
– Нет желания? Что ж, в таком случае, мне придется поделиться сегодняшними впечатлениями с мастером Лестином; он давно собирался направить запрос в местное правительство по поводу обстановки с налогами на фермах.
Хаар’чак. Где он так навострился вежливо угрожать? Даже если фермеры всем в правлении платят – просьбу от Ордена те выполнять будут.
Фермер сник. Хмуро глянул на изрядно похожего на него юнца; тот сорвался в дом, и вскоре вернулся с чипом.
Проверил – настоящий. Думаю, вся сумма на нем.
– Сп’сибо за р’боту, – буркнул фермер, и они разбрелись.
– Спасибо, – это уже я – джедаю.
Тот молча кивнул и пошел прочь. И я пошел – к Анклаву.
Приятно видеть, что на Дантуине люди есть. А не эти… крестьяне.
На Мандалоре и планетах под нашей рукой тоже есть фермеры. Но они – такие же воины, как и все; просто понимают, что фермы и заводы нам нужны не меньше армии, и добровольно не идут на битву. За это их уважают.
И любой наш фермер может мигом превратиться в солдата; для этого ему надо лишь зайти в оружейную, одеть доспех и зарядить бластер. А этих… долго гонять придется, пока из них хоть терпимые бойцы получатся.

Шагая к Анклаву, я неспешно припоминал все, что было после войны – вылезли чего-то на поверхность воспоминания. Сейчас уже спокойнее отношусь, притупилась горечь… а тогда несколько месяцев заставлял себя поверить, что мы все же проиграли. Что Малакор окончательно перечеркнул все годы войны… Осталось, правда, удовлетворение, что Республике мало не показалось. На Дксуне, в самом конце войны, они десятерыми за одного платили… но наших это не вернет.
Потом были странствия по планетам. Доспех, жаль, из строя вышел, еще в битве, и починить не вышло. Но все равно, репутации хватало. Одни от мандалориан шарахаются, а для других – это знак качества.
Приятно.
Собственно, потому меня на Тарисе Дэвик Канг и приметил; сперва просто услышал, что какой-то мандалорианин тут бродит, решил нанять… ну а потом я себя достаточно показал.
Помню, какая-то банда решила отколоться, Дэвику не платить, и вообще собственную власть в Нижнем Городе установить. Ага, конечно… Канг меня и послал объяснять – в компании с еще пятерыми громилами.
Та банда разместилась в давно закрытой кантине, причем не самой большой; как раз к нашему подходу у них собрание было. Хаар’чак, мои так называемые подчиненные минут десять препирались, как надо действовать. Врываться вместе или по одному, кричать, или стрелять…
В конце концов я не выдержал и предложил действовать по-военному. Они уставились, почесали в затылках и что-то неуверенно промямлили, явно не желая вообще в драку лезть.
Да я и один справился, стандартным способом зачистки. Открывается дверь, внутрь кидается граната, дверь закрывается. После взрыва снова открываем дверь и достреливаем всех, кто выжил.
Все просто. И эффективно.
Правда, громилы основательно позеленели, а трандошан посерел (зеленеть ему было некуда).
Дэвик потом поблагодарил, но попросил в будущем «все же действовать… э-э… не настолько прямолинейно». А стоявший позади Кало Норд только ухмылялся, причем одобрительно. Он бы работал так же.
Профессионал. Жаль, что он на стороне Дэвика был, и мы с Томо при отступлении его завалили.
А потом появился Малак и разнес всю планету. Вовремя ушли, называется.

Все, теперь по Дантуину хожу только с репитером; вдруг еще какой фермер что попросит? Хотя «хожу» – сильно сказано. В основном сижу себе где-нибудь…
Недавно Адум Ларп, родианец, который тут всякой всячиной торгует, попросил посмотреть, в каком состоянии его оружие на продажу; сам он ни гунгана в этом не смыслит.
Я посмотрел. Ужаснулся – хранить так можно, но продавать нельзя.
День потратил, но отчистил и наладил все, что только возможно. Проверил в деле; правда, после испытания четвертого тяжелого бластера на задворках Анклава появился джедай и очень вежливо попросил перенести полигон куда-нибудь на природу. А то падаваны пугаются.
Адум отблагодарил кредитами и пообещал скидку на свои товары – но только лично мне.
Пошел посидеть на берегу озерца неподалеку; неожиданно объявилась Миссия.
– Слушай, как тебе?
– Что?
– Макияж, не видишь, что ли? Я тут косметику купила, и опробовала!
– М-м… А кого-то другого спросить не можешь?
– А кого? – искренне изумилась тви’лекка. – Томо занят. Джедаи ни хатта в косметике не понимают. Большой З – вуки, и что-то для кожи ему неинтересно. Карт… ну не похож он на человека, который в косметике разбирается.
Я посмотрел в воду – на свои почти два метра мышц, шрамов и боевого опыта – и поинтересовался:
– Хочешь сказать, что я похож?
– Э-э… – смутилась девчонка. – Ну… Ну спросить все равно не у кого.
– Красиво, – честно сказал я. – Впрочем, тебе и без косметики красиво.
– Спасибо!
Умчалась. Эх, с ее-то гибкостью как следует с ножом или мечом поднатаскать – и такой боец выйдет… Может, и займусь. Не повредит.
А Томо действительно занят – правильно сказала. Что ж, если он джедайству подучится – хорошо будет, он и так боец отменный. Главное, чтобы их мышлением не заразился.
Недавно я мимо проходил, а они с Бастилой до хрипоты о битве на Кульхаре спорили. Реван тогда не стал укреплять свои позиции, а бросил на нас легкие летучие машинки, засыпавшие нас бомбами и повел войска в атаку. Из тех пилотов выжили единицы, но битву он выиграл.
Вот Бастила и доказывала, что он поступил в корне неверно, послав их в бой и погубив столько людей. Томо втолковывал, что иначе он поступить не мог. Бастила упрямилась: мол, выстроил бы укрепления и спокойно бы потом планировал наступление.
– Кандерос, – окликнул меня тогда Томо, – слышишь, о чем спорим?
– Слышу.
– Что ты скажешь?
– Правильно все Реван сделал. Если бы он начал укрепления возводить, то проиграл бы бой почти с гарантией.
– Это как? – удивилась Бастила. – Вы что, по земле бы в атаку пошли? Десантных транспортов у вас на Кульхаре почти не было.
– У нас легкие грузовые были, – пояснил я. – Те, что цепляют груз под брюхо, и перевозят.
– И что?
– И все. Берется две звезды «Василисков»********, цепляется грузовыми, поднимается к облакам, и потом скидывается на войска Республики. Скорость падения такова, что зенитные орудия навестись не успеют.
– Это же несколько километров, – терпеливо объяснила Бастила. – Они бы разбились.
Посмотрел на нее как на дуру, стараясь эту мысль максимально ясно взглядом выразить. Видимо, поняла; озадачилась.
– Эти дроиды, – объяснил я столь же терпеливо, – не раз десантировались на планету с орбиты. Я сам в таких десантах участвовал. На определенном этапе «Василиск» двигателями падение замедляет и нормально приземляется. Так вот, две звезды в лагере – этого хватит, чтобы все отвлеклись исключительно на них. А этого отвлечения нашей пехоте бы хватило, чтобы добраться до укреплений, снести их к хатту и дожать противника. Финт Ревана пришелся как раз кстати – нам всего пары часов не хватило, чтобы так и поступить.
– Мне надо над этим подумать, – озадаченно констатировала Бастила; в точности как тот мальчишка-джедай.
– Это полезно, – не удержался я.

Вроде в последнее время начала мыслить более здраво. Ну да ладно, пусть с ней Томо мучается…
Он, кстати, недавно еще какую-то девчонку нашел. Катарка; не очень я понял, что там с ней было… Вроде озверела окончательно, а Томо ей мозги вправил на место.
От меня она пока шарахается. Неудивительно; операцию на Катаре все надолго запомнили.
Карт, к счастью, спокойнее относится. Он ведь тоже солдат, как и я, хотя ему на Дантуине куда приятнее. Видно, родную планету напоминает; хотя Телос после Малаковой бомбежки сейчас вряд ли зелен.
Но еще неделя такого ничегонеделания – и я плеваться начну от сельских пейзажей.
Шаги за спиной. Оглянулся – тот самый молодой джедай.
– Да пребудет с вами Сила.
– Да пребудет. Какие-то вопросы?
– Да нет, – пожатие плечами. – Просто я этой дорогой часто хожу.
Обогнул озеро, явно намерен уходить… Не знаю, что меня дернуло, но спросил в спину:
– Ты воевал, парень?
Остановился. Обернулся.
– Почему так решил?
– Глаза. Да и одеваешься как солдат, а не в мантию.
– А, – короткая усмешка. – Это мне пришлось еще до войны по Галактике мотаться; привычки в одежде остались.
– Ты ж тогда наверное еще падаваном был, – удивился я. – Неужто на отдельные задания посылали?
– Не то, чтобы посылали… скорее моя инициатива была. Сильно не понравившаяся кое-кому из старших.
– Из дома сбежал, что ли? Или из-под крылышка Совета?
Пожалел, как только сказал: во взгляде аж резануло болью. А еще больше пожалел, когда он ответил:
– А тебе не надоело здесь сидеть, а до того – за кредиты бандитов резать? Или Малакор уже не снится?
– Слушай, джедай! – я мигом оказался на ногах. – Не трави душу, шабиир гар буир*********!
– Так и ты – не трави.
Прав. Он прав.
– Извини, джедай. Настроение ни к хатту, вот на тебе и сорвался.
– Понимаю, – глаза у него потеплели. – Извини и ты.
– Тебя вообще как зовут? – спросил я, когда он вновь пошел прочь.
– Каррик, – отозвался он через плечо. – Зейн Каррик.
Знакомое какое-то имечко, но не помню, где оно мелькало… Впрочем, какая разница? Хорошего тебе пути, Зейн Каррик; чувствую, ты из тех джедаев, которых уважать можно не только за бой.
– Кандерос!
Томо. В мантии джедая, с мечом на поясе. Причем все это на нем смотрится очень естественно, будто всегда так ходил.
– Мне тут поручений надавали от Совета; в частности, в окрестностях кто-то орудует… Из твоих соплеменников, видимо. Из тех, кто после войны бандитами стал.
– Помощь нужна? – деловито осведомился я. – Если это не банда, а ударившийся в грабежи правильный отряд – будет туго.
– Конечно нужна, потому и пришел. Кстати, разбираемся еще с некоторыми проблемами – и улетаем с Дантуина. Дело наметилось, причем явно сложное…
– Кого оно пугает? – улыбнулся я, подхватывая с травы репитер.
Дантуинский отдых закончился. Начинаются галактические будни.
Которые будут поинтереснее.
20.07.2007 – 29.07.2007.

* В данном случае – бластер, стреляющий очередями.
**Легкое мандалорианское выражение, примерно соответствующее земному «черт».
*** Клик – километр на военном жаргоне.
**** Ди’кут – идиот (мандо’а)
***** На Мандалоре совершеннолетие и право считаться воином – с тринадцати лет. Поэтому Кандерос воспринимает тви’лекку как уже взрослую.
****** Jate’shya – удача (мандо’а).
******* Куда более крепкое выражение. Перевести примерно можно как «…ые фермеры» (и заполнять точки я не стану).
******** Звезда – пять машин. «Василиск» – пилотируемый и полуразумный боевой дроид мандалориан, снабженный когтями и орудиями.
*********Очень невежливое высказывание. «Gar» – «твою», «buir» в данном случае – «мать». Думаю, общий смысл понятен.

[Кей-Си Артани]

V-Z
Успела прочитать ещё не всё, но "Ветер Орд Мантелла" - это просто потрясающе! Я едва не расплакалась... Эта эпоха - моя любимая, сама пишу по событиям KotORов...
Нет, честное джедайское, это потрясающе!
Обязательно прочитаю всё остальное!